— И чем мы будем заниматься? — промурлыкала я провокационно.
— Знаешь, — протянул в ответ правитель, тоже заглядывая в декольте и накладывая на кабинет щит от подслушивания, — иногда мне кажется, что надо было в самом деле сделать тебя своей фавориткой.
— Хватит того, что я прочих отпугиваю, — возмутилась я и прошла к столику у окна. Там лежали легкие закуски под стеклянным колпаком, а с утра я еще не ела.
— Я могу просто приказать, — сделал Эдуард зверское лицо.
Впрочем, оба мы понимали, что он шутит. В будущем Эдуард имел все шансы стать отличным правителем, пока же на совещаниях больше слушал и не стеснялся спрашивать совета у тех государственных мужей, что остались при власти после попытки переворота.
Паясничать в ответ не стала, просто фыркнула и потянулась к закускам. За закрытыми дверями мне позволялось немало вольностей, да и прилюдно определенная свобода отношений с главой государства зачастую ставила придворных в тупик. Следующий час я фривольно валялась на огромной кровати и обыгрывала главу государства в нарды. А заодно пыталась выведать, ради чего меня так срочно вызвали. Но Эдуард настаивал, что это сюрприз, и сдаваться не собирался.
— Пора ехать! — Мы как раз завершили очередную партию, и король потянулся к шнуру звонка в изголовье.
— Надеюсь, не в люди, а то престижу твоего величества будет нанесен безнадежный урон. Я в возмутительно простом платье, к тому же мятом. — Я погладила заломы на юбке. Впрочем, бытовая магия такие вопросы решила бы.
— Престиж надо спасать. — Эдуард потянулся и пошел встречать двух робко просочившихся в спальню девушек. — Переоденешься в купальне.
Оказывается, платье они принесли с собой. Густой сапфировый шелк мягко переливался в неярком свете. Поблескивало серебро вышивки.
— Опять в оперу? — определила я по фасону наряда, но проследовала за помощницами.
Через час уже с прической и легким макияжем я шелестела юбками под ручку с Эдом к ожидающей нас карете. Предстоял очередной вечер фальшивых улыбок и ядовитых плевков под шуршание нарядов и блеск драгоценностей.
Опера, помпезное здание неподалеку от дворца, встретила нас огнями, вереницей карет у входа и изрядным количеством посетителей, не спешивших пройти внутрь. Мы, разумеется, в очереди не стояли, а лихо подкатили к колоннаде портика и, сопровождаемые поклонами, прошли внутрь. Кланялись, понятно, Эдуарду, а вот смотрели на меня. С большим опозданием — никак не привыкну к этим тонкостям — я отметила, что камзол на моем венценосном спутнике темно-зеленый, и совсем не поняла выбор оттенка моего платья. Но мысли быстро переключились на другое, стоило заметить среди посетителей знакомую фигуру. Шердан стоял спиной, рядом что-то оживленно рассказывал его дядя Максимилиан Тарис, а вот напротив этих двоих стояла уже знакомая мне пара — брат и сестра Налин. Причем последняя сияла, глядя поочередно на мужчин рода Тарис.
Честно говоря, невыносимо хотелось подойти и подслушать, о чем речь, но нас заметили. Беседа прервалась, состоялся дежурный ритуал приветствий. Кивки, комплименты, целование ручек, заверения во всеобщем счастье созерцать. Но у меня дыхание перехватило от прикосновения лишь одного из присутствующих мужчин. Шер, словно понимая, что со мной происходит, задержал руку в своей чуть дольше, чем требовалось, еще и пальцем легонько запястье погладил. Слава перчаткам.
— Принесу дамам вина, — привел меня в чувство голос барона. — А свадьбу обсудим позже. С вашего позволения.
После упоминания о свадьбе я чуть не забыла, что должна улыбаться. Накатило ощущение непреодолимой потери. Кажется, то, о чем говорила вчера Линда, уже случилось. Кое-кому надоело ждать, и семьи Налин и Тарис все-таки пришли к соглашению и решили породниться самым естественным способом и к взаимной выгоде.
Словно подтверждая мои мысли, присутствующая тут же Камилла Налин сияла так, будто выиграла в лотерею. Впрочем, строить глазки Эдуарду не забывала. А вот счастливый жених смотрел только на меня, пристально, с каким-то исследовательским интересом. Ждал, как отреагирую? Отреагировать хотелось бурно: расплакаться, обвинить в чем-то, сломать веер — но тут меня ухватили под локоток и увели дальше.
В следующий раз эту компанию я увидела входящей в ложу, закрепленную за родом Тарис. По крайней мере, лорд Максимилиан галантно придерживал ручку баронессы, помогая преодолеть пару ступеней на входе.
В просторной королевской ложе мы, как обычно, оказались не одни. Эдуард всегда приглашал кого-то, по политическим или каким иным соображениям — я не вникала. Однако сегодня во втором ряду кресел сидели, тихонько переговариваясь, мои родители. Наверное, не будь я так занята своими невеселыми мыслями, удивилась бы. А так — рассеянно поздоровалась, успокоила матушку, что все у меня в порядке, а бледная я, поскольку работала и не выспалась. Отец и Эдуард тут же начали что-то обсуждать вполголоса. А я уселась в свое кресло и теперь рассматривала остальных зрителей. А то, что взгляд мой то и дело притягивала ложа
