– Будь сдержаннее, Онгхус, – внезапно предупредила Фригг. – Еще три пренебрежительных слова, и Валькирия заберет твою душу одним взглядом. И развеет ее еще до того, как ты успеешь вспомнить про кроны вечного дуба. Мертвый друид испортит настроение всему пиру.
– Супруга нашего храброго Одина великая провидица, мудрый Онгхус, – глядя старику в глаза, криво усмехнулась Валя. – Если она так сказала, значит, именно это я и сделаю.
Друид вдруг натужно закашлялся, выпятил глаза. Привстал, хватая ртом воздух.
Над столом повисла напряженная тишина.
– Да стукните, наконец, кто-нибудь его по спине! – не выдержала Валя. – Он еще не сказал три последних слова своей жизни!
Рыжий вождь со шрамом через плечо вскочил и с такой силой врезал старику между лопаток, что изо рта друида вылетел какой-то комочек и стрелой умчался в темноту зала. Старец сглотнул и тяжело рухнул на скамью, отчего-то став на голову ниже ростом.
– У меня есть мечта! – Великий Один поднял ковш, полный вина. Он явно спешил разрядить обстановку. – Я хочу разорить Египет! Тамошние сказители так много написали о страшных народах моря, несущих смерть и разрушения, что кто-то просто обязан им это самое морское нашествие реально показать! И почему бы вам, храбрым мужам, доказавшим отвагу, умение и стойкость, не принять участие в этом развлечении?!
От прозвучавших слов город на каменных столбах оживленно загудел. Воины, цокая языками и многозначительно вскидывая брови, принялись черпать вино, женщины у дальних стен города громко зашептались. Бог войны жадно осушил свой ковш, стукнул им по столу, отер запястьем губы:
– Так что скажете, вожди славного народа?
– В Египет? – Мужи за столом переглянулись.
– Ничего сложного, – наколол кончиком ножа кусок мяса Викентий. – В верховьях этой реки должен быть волок до Дуная. Они тут почти от всех крупных рек к нему имелись. По Дунаю скатываемся вниз по течению, там пара переходов по морю, проливы, и далее на юг вдоль берега. Через двадцать дней будем у пирамид! Ну, или через тридцать. Так что, развлечемся?
– Ты умеешь вызывать интерес, великий Один, – переглянувшись с вождями, признал Ронан. – Я очень прошу, дай нам время подумать.
– У-у-у-у-у… – потянулся от костра к костру вздох разочарования.
Воин нахмурился, поправил повязку, выпил вина. Снова переглянулся с вождями.
– Дозволь обратиться, великая, – отвлек Валькирию друид в островерхой шапочке и с длинным ожерельем костяных и деревянных амулетов на шее. Выглядел он заметно моложе своих товарищей, а бороду явно чем-то высветлял, ибо корни волос выглядели заметно темнее остального «хвоста». – Наш брат Онгхус очень хотел бы попросить прощения за дерзость, но боится, что трех слов ему не хватит.
– Мне всегда не хватало магической мудрости, друид, – почесала подбородок успевшая слегка захмелеть девушка. – Не повезло с образованием. А ваш брат Онгхус выглядит таким умным… Пожалуй, я прощу его… В обмен на согласие после смерти стать моим советником по колдовским вопросам.
– Это больше похоже на награду, а не на наказание, прекрасная богиня, – вскинул брови друид. – А можно сделать так, чтобы прощение получил Онгхус, а его награду я?
– Ты хитер… и сообразителен… – рассмеялась Валя. – Как твое имя?
– Калдер, богиня.
– Посмотри мне в глаза, друид Калдер, – повернула к нему лицо девушка. – Отныне я твоя смерть. И когда прервется нить твоей судьбы, за твоей душой приду я.
– Да, богиня, – поклонился друид. – И я стану твоим советником.
– И еще… – Девушка положила ладонь ему на грудь. Но вдруг передумала и слегка толкнула, мотнула головой: – Нет! Гуляй. Сегодня меня на бородатых мужиков чего-то не тянет.
Пир шел своим чередом, полное отсутствие окон лишало смысла понятия вечера, ночи или даже утра. Люди ели, пока не уставали, уходили в какое-нибудь тихое место, устраивались там спать. А проснувшись – опять возвращались в компанию.
Само собой, хозяйке воды места искать не пришлось. Ее и бога войны хозяева города проводили к ивовой загородке, украшенной циновками и несколькими корзинами с цветами. В отдельном помещении гостей ждала на удивление мягкая постель и большое покрывало из овчины. И спалось супругам здесь уютно и сладко, как на руках любящей мамочки.