забредут, с ними не ссорьтесь. Будут спрашивать, сказывайте, с родичами размолвка случилась и вы зимы ждете, дабы с товаром вернуться. Все понятно?
– А чего тут не понимать, великий? – зевнул худощавый морщинистый степняк. – Ешь, да спи, да зверя запахом отпугивай. Управимся.
Юный бог кивнул, и караван двинулся дальше. Чтобы через три дня сделать новую остановку и сбросить на безлюдном берегу еще часть своего груза…
Днепр с его непроходимыми порогами особой любовью у варягов не пользовался. Ведь дальше северных степей по нему не пробраться. Однако корабли по реке все-таки ходили, причем нередко, и потому бредущие по узкой тропе через бечевник унылые иноземцы большого удивления у заметивших их славян не вызывали. Идут и идут. Значит, есть куда пробираться. А огромные размеры каравана, ползущего за ними по воде, только отбивали всякое желание общаться с чужаками. Уж слишком много этих путников… Как бы ни попытались украсть в рабство. Чужаки, они такие… Мимо селения или крепости прошли, не сунулись – вот и хорошо, слава великой Макоши.
Молитвы облегчения, понятно, доносились до разума повелительницы славян, но интереса не вызывали. Ну, сбились варяги в кучу. Ну, бредут к себе на север, посудины торговые утягивая. Вреда-то ведь от них никакого? Так к чему время и мысли на сие известие тратить?
А караван полз и полз, облегчаясь с каждой остановкой, неизменно выбранной подальше от жилья.
После десятого привала, освободив трюмы до самого дна и высадив всех скифов, корабельщики свернули бечеву, поднялись на палубы, оттолкнулись, и стремительно понеслись вниз по течению обратно к порогам. И уже через шесть дней юные боги вышли из огня очага в главный зал храма Девы.
– Что-то не похожи вы на изможденных дальним походом, юные путники… – с подозрением прищурилась на них змееногая богиня.
– Так ведь поход-то весь средь мехов на палубе продлился! – задорно ответила Ящера. – Все бока отлежали!
– Ну, коли отдохнули, так и то славно. – Прародительница скифов перевела взгляд на Орея. – Не могу понять, что ты там мутишь… Поведай хоть, успешно ли получается?
– Успешно, великая Табити! – чуть поклонился сварожич. – И потому прошу созвать обещанных тобой воинов к первым заморозкам на днепровское порубежье. Времени для того еще в достатке, должны успеть все, кто этого на самом деле желает.
– Да будет так! – вскинула подбородок змееногая богиня.
В эти же самые минуты, далеко на запад от Крыма, на причале под стенами древней богатой Утики, великий Один в своей изодранной, пробитой в нескольких местах кирасе, драных штанах и окровавленных, местами подпаленных сапогах осматривал полтора десятка вождей, одетых в лен и каракуль, сверкающих золотом и самоцветами.
– Я созвал вас, други, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие, – обвел взглядом верных соратников Викентий.
Славяне ощутимо напряглись.
– Наши трюмы забиты добычей под завязку, и ладьи сидят столь глубоко, что вот-вот начнут черпать воду бортами, – продолжил бог войны. – Мы брали египетские города с успехом и весельем, но каждый из них все же отъедал у нас по десятку- другому воинов, ушедших к Валькирии, и до полусотни раненых. И потому в наших рядах больше уже нет тысячи храбрецов. Хорошо, если наберется половина от прежних отрядов. Ведомо мне, что к нам торопится, что есть лап, здешняя богиня войны Сехмет. Верно, она давно уже прыгала бы здесь, но даже от самой великой из богинь мало проку, когда ее не поддерживают смертные. И потому человекольвица ждет, пока сюда добежит фараон со своими полками. А они пешие, им трудно.
Викентий глубоко вздохнул, снова провел взглядом по лицам.
– Я знаю, все мы хотели бы сразиться с армией Сехмет, сойтись глаза в глаза, устроить кровавый праздник. Вот это была бы слава так слава! Но если я уведу на битву все пять сотен своих дружинников, кто останется с нашими ранеными? Если уведу только половину, справедливо ли будет лишить остальных столь великой славы? Что поделать, други… Мы стали тяжелы, медлительны, неуклюжи. Слабы… И потому я принял тяжкое решение. Мы возвращаемся домой!
Вожди с видимым облегчением вздохнули.
– Готовы ли вы принять мою волю?
– Мы твои верные слуги, великий Один! Твоя воля закон! Все, что только пожелаешь, великий Один! – торопливо уверили бога войны его преданные соратники.
– Тогда отзывайте своих бойцов из города, хватит развлекаться, – распорядился великий Один. – На рассвете уходим!
