разглядывая рубленую крепость за рекой. Вскинул подбородок, повел носом.
– Не чувствую… Ничего не чувствую… Ни аромата силы, ни запаха смерти, ни веяний вечности. В этой крепости нет богов! Сказываешь, за нее сражались бог войны и богиня-охотница? Странно, очень странно…
Рысь зарычала. Мужчина мотнул головой:
– Я верю, Чаран, верю. Я пытаюсь понять, откуда они взялись? Может статься, просто повезло? Нужно попробовать еще раз. Этой же ночью снова отправь зверей вперед.
– А-а-а!!! – Великая Макошь смахнула деревянную миску со стола, расплескивая воду, а затем схватила кувшин и с силой шарахнула им о стену, разбивая в мелкую крошку. – Великие небеса, вечность отвернулась от нас!
Великая Светлана вздрогнула и даже чуть попятилась. Она еще никогда не видела властительницу Вологды в такой ярости.
– Лесовики с востока, бог войны с севера и мой сын со скифами с юга! – продолжала бушевать богиня богатства. – Одновременно! И это сейчас, когда в моих руках не осталось ни единого, даже самого завалящего бога из детей Сварога! Когда меня угораздило поссориться со всей семьей! Они что, сговорились?!
Великая Макошь сжала кулаки, скрипнула зубами, шумно втянула носом воздух, закрыла глаза.
Выдохнула.
– У тебя есть Троян, – тихонько напомнила светлая богиня.
– Жалкий мальчишка! – поморщилась властительница Вологды. – На войне он именно таков, как выглядит. Сиречь совершенно бесполезен. Но ты навела меня на одну мысль…
Всемогущая богиня пошевелила пальцами:
– Кажется, одного бога я найти могу. Вот токмо не знаю, насколько силен он окажется…
– Кто это, властительница? – спросила Светлана.
– Ты его не знаешь, светлая, – отмахнулась всемогущая Макошь. – Даже я пока еще не знаю. Но в любом случае мне не удастся собрать много воинов. Даже если я призову всех смертных мужчин взяться за оружие и пообещаю осыпать их мехами и золотом, сколько из них согласятся отдать жизнь за обычное барахло? Сколько откликнется? Один из десяти? Один из ста?
Женщина тяжело вздохнула.
– У меня не получится создать большую армию, и мне нужно, чтобы каждый из моих сварожичей стоил десяти врагов. Отправляйся в Устюжну. Ныне же, без промедления! Скажи великому Матвею, что мне потребны все длинные ножи, что у него есть. И пусть кует новые как можно больше!
– Как прикажешь, великая, – поклонилась Светлана и поспешила прочь из горницы, подальше от разгневанной богини.
Всемогущая Макошь, конечно, умела держать себя в руках. Но зачем рисковать без особой надобности?
Пройдя в светелку за тронной палатой, девушка легко и привычно шагнула в зеркало, оказавшись в темной, пахнущей углем и дымом подклети, вышла из нее в соседнюю, слабо освещенную огненными отблесками, и двинулась на частый звук молота, вскоре оказавшись в жаркой просторной кузнице. Здесь мастер, одетый только в кожаный передник, как раз опускал топор в бадью с маслом. В воздухе сильно пахнуло семечками, а кузнец вытянул поковку из бадьи и небрежно перекинул в корзину.
– Здравствуй, о великий Матвей! – уважительно поклонилась гостья. – Приятно видеть тебя за работой. Залюбуешься! Как твоя жена? Как дом?
– И я рад видеть тебя, Светлана, – улыбнулся плечистый, потный мастер с коротко стриженными волосами. – Это у тебя нужно спрашивать, как моя жена? Она ведь молится тебе, а не мне! А от меня какие-то тайны может и скрывать.
– Ей печально, что она все еще не зачала для тебя сына.
– Таков удел богов… – Матвей направился к гостье, и девушка торопливо отступила:
– Только без объятий! Это мое любимое платье, а ты весь в пыли и саже!
– Тогда так… – кузнец вытянул из ножен у нее на поясе малый нож из оленьего рога, с лезвием из обсидиановых пластинок, покрутил в руках, отступил и воткнул в край бадейки.
– Да, – согласно кивнула девушка, – среди всех нас только Вику удалось зачать детей.
– Насколько я его помню, он берет количеством и разнообразием, – Матвей клещами выхватил из горна ярко-желтую пластинку, опустил на наковальню и взялся за молот.
– Это верно, – кивнула Света.
Некоторое время они стояли молча. Кузнец работал, гостья смотрела. Только после того, как Матвей отправил поковку