землю второй раз, опознав, что меня спас сейчас мистер О’Нейл.
– Да я тебя! – Отец пришел в себя и, замахнувшись тростью, пошел на учителя. Следующий выстрел метко повредил трость, которая повисла на части древесины, которую вынесло пулей.
Реальная угроза жизни, видимо, заставила его остановиться, поскольку он, играя желваками, процедил:
– Пошел прочь отсюда, смерд, это мой сын, а я его опекун, так что не лезь не в свое собачье дело, если не хочешь лишиться лицензии.
– Сэр! – Это слово сейчас прозвучало как оплеуха. – Будьте добры покинуть территорию колледжа!
– Да я тебя! – Отец сделал шаг навстречу, но опять остановился, видя наведенный на себя револьвер. – А с тобой, сучонок, я еще не закончил. – Он повернулся ко мне и, сплюнув на землю, направился к воротам, закинув остатки трости в кусты.
Мистер О’Нейл, убедившись, что он ушел, даже не посмотрел на меня, направившись обратно в здание, где проводились занятия.
– Спасибо, – улетело ему в спину, но он даже не повернулся.
Я встал, отряхнулся и пошел, сгорая от стыда, поскольку куча народу высыпала посмотреть на бесплатное зрелище. А тем, кто не знал, что произошло, конечно же, объяснили, что сэр ван Дир, глава Цеха ремесленников, отлупил тут своего сына. Пряча глаза, я пошел в класс, не отвечая на подначки знакомых и усмешки девушек.
– Сэр ван Рональд, – вечером я пришел к директору. К тому времени я уже принял твердое решение навсегда избавиться от отца, и если он посмеет кинуть маму, то начать помогать ей финансово. Для этого я отправил домой телеграмму с просьбой предупредить меня, если тот перестанет давать им деньги. – Я по поводу комиссии для совершеннолетия.
– Я уже слышал о произошедшем, Рэджинальд. Мне очень жаль, но сделать я ничего не мог. Был бы это кто угодно, но не глава цеха, – печально покачал он головой. – Это все очень неприятно. Представляю, каково пришлось тебе. На глазах у всех твоих друзей, товарищей, девушек, в конце концов.
Его слова давили на больную мозоль самолюбия и собственного достоинства. Я и так весь день провел под постоянные смешки и перешептывания, с трудом досидев до конца уроков.
– У меня всего один вопрос. Могу я взять себе ассистента? – Я никак не мог понять, специально ли он сейчас нагнетал обстановку, подталкивая меня к самостоятельности?
Он задумался и осторожно спросил:
– Ну, правилами это никак не оговорено, а кто это будет, если не секрет?
– Мой хороший друг. Не волнуйтесь, он не подведет. Главное, чтобы можно было работать с ассистентом.
– Хорошо, я договорюсь с комиссией. На какое число назначим ее?
– Думаю, через две недели будет лучше всего. Я как раз успею подтянуть себя по другим предметам, а вы мне скажете день и час, сэр ван Рональд.
– Хорошо, договорились, Рэджинальд. – Было видно, что он очень доволен произошедшим, и вкупе с тем, что он фактически подталкивал меня к принятию этого решения, нехорошее предчувствие закралось мне в душу. Как-то слишком много в моей жизни странных событий было переплетено с участием сэра ван Рональда и главы тайной полиции. Я поспрашивал в участке про сэра Артура, но никто из них, даже инспектор, который работал здесь больше семи лет, ни разу в жизни не видел его в глаза. А тут я, обычный студент второго года обучения, лично получаю приглашение от человека, границы могущества которого мало кто может определить.
«С директором надо быть теперь очень осторожным. Они явно неспроста устроили вокруг меня танцы с барабанами, – решил я, выходя из его кабинета. Я и раньше недоумевал, за что мне такое внимание, но после сегодняшнего особенно. Отец мало от кого мог узнать о точной сумме моего вознаграждения – слишком много случайных совпадений в этом деле. – В общем, все это очень странно, Рэдж. Надо быть осторожнее с этими людьми. Неизвестно еще, куда приведет дорожка, которую другие с таким рвением выстилают красными коврами».
Зайдя на телеграф, я отправил всего одну короткую телеграмму, страстно желая, чтобы у меня все получилось и мне ответили. Подумав, я написал еще одну маме, снова предупредив, что, если отец лишит ее содержания, сразу написать мне об этом.
«Надеюсь, летом смогу выкроить время и съездить домой, – решил я, выходя из здания телеграфа, – эта скотина на все способна, так что надо будет все проконтролировать самому».
Я сидел, наслаждался вкусными пирожными и смущал Матильду своими перчатками, когда с небольшим запозданием звякнул на
