такое впечатление, что он тут только спит и менять ничего не собирается, поскольку его все устраивает. Хотя в шкафу висели три чистых и отглаженных костюма с бирками химчистки.
«Вот почему он всегда так хорошо выглядит». При моих текущих финансах сдавать белье в химчистку мне было не по карману, так что приходилось все стирать и гладить по старинке, самому.
Оставив меня одного в доме и убедившись, что тайная полиция меня потеряла, Дрейк отправился по делам. Хорошо хоть еды принес, которую ничем, кроме как руками, есть было нельзя. Но, как говорится, голод не тетка, поэтому я, наплевав на этикет, ел руками и кашу, и мясную подливу. Благо хлебные лепешки он мне оставил.
– Даже книг у вас нет, инспектор, – посетовал я, вторично обойдя дом в надежде найти хоть что-то, чем можно было бы себя занять, но тщетно. От полного безделья пришлось просто лечь спать.
– Рэдж, вставай! Рэдж! – Я проснулся, потому что меня трясли как грушу, и спросонья заворочался, не понимая, что происходит. Открыв глаза, я увидел над собой инспектора.
– Дрейк? Что случилось?
– Собирайся быстрее! – Он был взволнован, на одежде были большие сырые пятна, а правая пола пальто была насквозь мокрая.
Вспомнив, зачем я здесь вообще, я быстро умылся и натянул на себя пальто. По утрам и ночью сейчас стало очень холодно. Ветер с Темзы все ожесточеннее раздувал полы одежды и, добираясь до тела, заставлял вздрагивать от холода. На улице, напоминая о наступлении осени, шел сильный дождь, под который, видимо, и попал инспектор. Кутаясь в пальто, я быстро добежал до фургона и сел рядом с Дрейком, стараясь не обращать внимания на струи дождя, которые ветер закидывал нам на козлы. Фонари освещали улицу, но не дальше четырех шагов, и рассмотреть что-либо вдалеке не представлялось возможным.
– Может, внутрь заберешься? – спросил инспектор, выводя лошадь на дорогу к докам.
– Посижу с вами, – буркнул я, понимая, почему у него была мокрой всего одна сторона пальто. – Заодно расскажете, чего мне ждать.
– Ничего не поменялось. Пока мы с ребятами будем устранять приспешников Кукольника, твоя задача – отвлечь его и заболтать, с чем ты обычно успешно справляешься, – хмыкнул он.
– С ребятами?! – насторожился я. – Вы же не хотели никого посвящать.
– Пришлось, – стиснул зубы он. – Рассказал только тем, кому я безусловно доверяю, потому что нужно было следить сразу за четырьмя людьми одновременно, а я пока такими способностями не обладаю.
– Сержанту вы тоже доверяли, – наступил я ему на больную мозоль.
– Ты не знаешь, но с этими полицейскими я раньше служил в одном полку и после взял их в полицию, так что я знаю, о чем говорю, – не стал отнекиваться, а просто ответил Дрейк.
Оставшийся путь он молчал, и я тоже не был настроен на разговор, так как левая сторона у меня совершенно промокла и одежда стала неприятно липнуть к телу. Я совершенно не представлял, куда мы едем. Ночь и дождь лишали меня даже примерного представления о месте назначения. Дорога заняла больше часа, что мы приехали, я понял, когда громко всхрапнула лошадь, похоже, ее поймали за упряжь.
– Тихо, тихо, дорогая, – услышал я знакомый голос и, приглядевшись, увидел знакомую окладистую бороду.
– Добрый вечер, сержант, – тихо поздоровался я с ним.
«Оказывается, они вместе служили», – удивился я. Сержант Экстон никогда не выглядел опытным солдатом, а всегда казался спокойным и заботливым семьянином.
– Привет, Рэджинальд, – кивнул он мне и обратился к инспектору, который слез с фургона и переговаривался с еще одним человеком, которого я не видел: – Я отведу повозку, она нам не понадобится?
Тот лишь отмахнулся. Я подошел ближе и увидел еще одного знакомого, но с этим полицейским мы мало общались. Он всегда был угрюм и нелюдим, к тому же его широкий шрам на щеке, из-за которого она срослась неправильно, придавал ему всегда зверское выражение, и я боялся его задевать.
– Мы опоздали, – услышал я конец разговора, – потеряли карету по дороге, и, пока искали, время ушло.
– Думаешь, она мертва? – недовольно поинтересовался инспектор.
Его собеседник пожал плечами, так что Дрейк обратился ко мне:
– Сколько вам надо времени, чтобы вытянуть из жертвы душу?
Под его серьезным взглядом я сначала стушевался, но, посмотрев на свои синие перчатки, понял, о чем он спрашивает.
– От получаса до часа, но это взрослые мужчины. Может, с девушкой и быстрей управимся.
