Она очнулась только на верхнем, похожем на мансарду этаже, перед начищенной табличкой со знакомой надписью.
Мади Довэ только что сняла со стены карту и бережно ее сворачивала. Услышав движение за спиной, женщина обернулась и слабо улыбнулась:
– Как дела на кухне?
– Почти все собрали, – отчиталась Тэсс. – А у вас?
– Взяла лекарства и книги. И теплую одежду. В водах Большого мира холоднее, чем здесь.
– А что вы будете делать? – выпалила Тэсс.
Доктор, видимо, не поняла ее. Закончив с картой и поудобнее перехватив получившуюся трубочку, она медленно шагнула навстречу.
– Присматривать за вами. Больше же ведь некому…
– Я не об этом. Потом. Что вы будете делать, если…
Тэсс не закончила и закусила губу. На этот раз до ла Довэ дошел смысл ее слов. Между бровей залегла привычная глубокая складка, пальцы чуть сильнее сжали карту.
– Что ж. Меня возьмут почти в любую больницу, медики ведь всегда нужны, а их не так много. Но мне… ох, Тэсс, мне будет не хватать этого места. По многим причинам. Я прижилась тут, по сравнению с Большой Медузой тут очень уютно.
Тэсс кивнула. Какое-то время она помолчала, собираясь с силами, потом подняла глаза и в упор посмотрела на женщину:
– Они не вернутся, как не вернулись чужаки? Именно поэтому тогда здесь были алопогонные. Правильно?
Доктор не отвела глаз. Только Тэсс показалось, что алое пятно на ее лбу стало еще ярче. Тем не менее голос ла Довэ прозвучал так же ровно, как обычно:
– Я не знаю. Тэсс, я всего лишь врач. Не управитель. И я надеюсь, что ты не права.
– Хорошо. – Она поняла, что вряд ли что-то сейчас выяснит, и поспешно перевела тему: – Я хотела бы увидеть крестных. Вы знаете хотя бы их гильдию?
– Я знаю даже их предприятие, – доктор улыбнулась. – Частная почтовая служба «Такара», в Галат-Доре. Говорят, когда распределяли приюты региона, они выбрали нас сами. Их слоган: «Наши крылья доставят что угодно, куда угодно и как угодно быстро!». А дальше нас никого и не было. Тебе не составит труда их отыскать. Их все знают, они работают для Веспы и поэтому соседствуют с главным корпусом алопогонных и вокзалом. Впрочем, ближе к делу я тебе расскажу подробнее.
Ла Довэ хотела прибавить что-то еще, но ее внимание привлек неожиданный звук с улицы. Тэсс тоже отчетливо расслышала высокий, не лишенный мелодичности, знакомый вой.
– Это же не…
Вдвоем с доктором они подошли к окну и осторожно приоткрыли его. Вой стал громче, постепенно проникая в кабинет вместе с туманом. И даже в низких молочно-белых клубах можно было отчетливо увидеть тех, кто его издавал. Их выдавали маленькие желтые огоньки.
– Доги. – Ла Довэ, чуть побледнев, захлопнула окно. – Они пришли к самому крыльцу.
– Они же никогда не покидают Дальний Лес, а особенно днем!
Тэсс тщетно пыталась сосчитать огоньки. Пять, десять, дюжина…
– Они что-то учуяли… мертвых?
Доктор все еще не сводила с них глаз. Казалось, ла Довэ погрузилась в подобие сна. Тэсс крепко схватилась ее за локоть и потянула. Только тогда женщина взглянула на нее и, потирая переносицу, медленно ответила:
– Живых.
10. Страшные зайцы
Волки никогда не подходили к Крову. Об их существовании можно было догадаться только вечером, выглянув в какое- нибудь из верхних окон, выходящих на сторону Восхода. Именно там, впереди, почти до самого побережья чернел высокими старыми деревьями Дальний Лес.
В светлое время суток его опушки и ближние рощицы трудно было обойти стороной. Они встречали густо-зелеными покрывалами мха, прохладными ручьями и гомоном птичьих голосов. Здесь все было наполнено светом, покоем и дружелюбием. Здесь даже проводились утренние занятия, зарядка для младших, прогулки. Ночью же все становилось совсем другим. Не только в глубинах черной чащи, но даже на самых-самых подступах к скрипучим развесистым елям.
После заката, когда Сестры Зуллура выходили гулять в Небесный сад, в лесу, от края до края, зажигались маленькие золотые
