– Кар-р-р-р-р-р!
Хриплое, словно бы простуженное, карканье раздалось прямо над головой – вздрогнув от неожиданности, я подняла взгляд вверх. На сосновой ветви сидел большой встрепанный ворон и с любопытством смотрел прямо на меня.
Уловив ответный взгляд, птица встряхнулась и плавно спикировала к разложенному угощенью. Вновь взглянула – весело и почти лукаво – и принялась за сыр. Подношение принято, мольба услышана, вот только я по-прежнему не знаю, что делать.
Словно бы уловив так и не высказанный вопрос, ворон оторвался от трапезы и перелетел на ближайший пенек. Вновь хрипло каркнул и ударил клювом по древесине. Вопросительно взглянул на меня… И снова ударил.
– Кар-р-р!!!
– Я не понимаю. – Действия ворона хоть и несли в себе какой то смысл, но по-прежнему оставались загадкой – что он хочет всем этим сказать?
– Ка-ар-р-р! Кр-р-ра-а-а!!! – Убедившись, что ее старания пропадают напрасно, птица перестала долбить пень и, застыв, воззрилась на меня круглыми глазами-бусинами. Очередной вопрос уже вертелся у меня на языке, но ничего произнести я так и не успела – горло словно бы перехватила невидимая петля.
Борясь с нежданным удушьем, я закашлялась, а уже в следующий миг ощутила, что куда-то проваливаюсь: в ушах зашумело, бор безумной каруселью завертелся перед глазами, и я вновь увидела заваленный телами, оскверненный алтарь в Нижнем храме. Все тот же черный дым, все тот же дремлющий демон… А потом рука мертвой Брины неожиданно сдвинулась чуть в сторону, и моим глазам предстал вставленный меж каменных завитков маслянисто-черный, напоминающий очертаниями и размером гусиное яйцо камень. Его гладко отполированная поверхность притягивала взгляд, а сам кристалл мерно и часто пульсировал – словно сердце в невидимой груди, и эта пульсация завораживала – хотелось забыть обо всем и просто смотреть, смотреть…
– Кр-р-ра!!! – Недовольное карканье вырвало меня из окутавшего сознание видения, и я увидела, что уже не стою, а сижу на толстом ковре палой хвои, по-прежнему крепко сжимая в руке травнический нож. Солнечный луч упал на его лезвие, и я ошеломленно прошептала:
– Надо разбить камень…
– Кр-р-ру. Кр-р-р-р. – Теперь ответное карканье ворона напоминало довольное воркование, ну а я чувствовала себя так, словно окутывающая мое сознание пелена спала, даровав тем самым на диво ясные и простые ответы, которые я словно бы всегда знала… Просто вспомнить не могла.
Попытка поджечь Нижний храм была заранее обречена на провал – уничтожив тело твари, пламя не смогло бы повредить камень, а ведь именно в нем таилась суть демона – то, что связывало его с нашим миром. Разрушь кристалл – и дверь в Аркос надежно закроется, а все уже сотворенное тварью колдовство потеряет силу… Полынный дым отгонит на время сторожащих залу призрачных змей, позволит приблизиться к алтарю…
Седобородый не пожелал вмешиваться, но в то же время дал такую необходимую подсказку. Другой вопрос – смогу ли я справиться с предстоящим чародейством в одиночку?
– Спасибо. – Из-за пересохшего горла мой голос охрип, а ворон… Или один из безымянных слуг Хозяина Троп вновь перелетел на белеющую ткань платка и принялся за остатки подношения. Наверное, мне следовало бы подняться с земли, но вместо этого я, не двигаясь с места, молча наблюдала за неторопливой и важной птичьей трапезой.
– Кхм… – Вежливое покашливание прямо за спиной заставило меня резко обернуться. Возле одной из сосен, держа коня под уздцы, стоял «карающий». Сейчас на нем не было ни нагрудника, ни темно-красной куртки, но, несмотря на это, я сразу его узнала.
Хотя Рэдлин и просил поминать в молитвах главу заставы Морида, я этого не делала – из-за Мэлдина столкновение с разбойниками как-то быстро утратило краски, а мои мысли занимали совсем другие заботы, и вот теперь наши с Моридом дороги пересеклись самым непостижимым образом. Переведя взгляд на по-прежнему невозмутимо трапезничающего ворона, я подумала, что без Седобородого здесь не обошлось, а «карающий» заметил:
– Честно говоря, я думал, что ты, жрица, возносишь сейчас молитвы в святилище, а не делишься обедом с птицами.
Ворон, услышав такую речь, оторвался от хлеба и, смерив воина презрительным взглядом, возмущенно каркнул – мол, нечего равнять меня, вестника Седобородого, с какими-то там птицами, а я, представив, как все это смотрится со стороны, невольно усмехнулась.
– Всему свое время. Какими судьбами, глава Морид?
– Самыми обычными. – «Карающий» уже совладал со своими чувствами и выглядел таким же мрачно-сосредоточенным, что и на заставе. – Прибыла смена, я со своими ратниками получил законное право на отдых и решил узнать, как поживает одна моя знакомая
