От этого вопроса Чующий вздрогнул так, точно к его коже приложили раскалённое железо.
– Мэрт был твоим ровесником, глава, но погиб, когда ему сравнялось шесть лет. Я сам виноват – не научил его осторожности… – Антар вновь опустил голову. Было видно, что каждое слово дается ему с трудом, но тем не менее он продолжал говорить. – В те времена поклоняющиеся демонам Аркоса безумцы, несмотря на гонения, встречались намного чаще, чем теперь, и сбивались в стаи… Спящие во Тьме – так они себя называли… Именно такая стая и выкрала моего сына вместе с соседской девчушкой, чтобы принести детей в жертву во время своего проклятого ритуала…
Антар замолчал, и Олдер, заметив, как мелко дрожат руки доселе невозмутимого Чующего, встал со своего места и, плеснув в опустевший кубок вина, подал его эмпату:
– Я всё понял, Антар. Хватит об этом…
Его до странности глухие слова словно бы повисли в воздухе, ведь и Остен, и эмпат хорошо знали, что души погибших во время такого ритуала детей никогда не обретут покоя. Печать Аркоса сделает их отверженными и, оборотив нежитью либо призрачным чудовищем, заставит скитаться по всему Ирию до тех пор, пока Ярые Ловчие не положат конец такому убогому существованию, развоплотив несчастных раз и навсегда…
Чующий принял вино и вздохнул:
– Ты должен знать, глава, что рано или поздно душа Мэрта обретёт покой, даже если мне самому доведётся стать проклятым… – Произнеся эту клятву, Чующий тряхнул головой, а потом, пригубив вино, без всякого видимого перехода спросил: – В чём причина того, что тебя так неожиданно заинтересовали мои семейные дела, глава?.. Что случилось?..
Несколько ошеломлённый таким оборотом беседы Остен криво ухмыльнулся:
– По сравнению с тем, что произошло с тобой, Антар, со мной не случилось ничего плохого… Вот только жена моя – непроходимая дура, во всём слушающаяся своего дражайшего отца и грымзу-наперсницу, и я не могу понять, как мог быть слеп всё это время!
Антар чуть склонил голову набок и внимательно взглянул на Остена:
– Ну, тут всё просто, глава. Вы не были слепы, просто смотрели немного не туда!..
Остен замер, а потом грохнул кулаком по столу:
– Не в бровь, а в глаз, Антар!.. Но что мне теперь делать?
В этот раз молчание Антара было более продолжительным, а потом он невесело покачал головой:
– Ничего, глава… Сами знаете – если ваша венчанная жена в течение трёх лет не подарит вам ребёнка, вы сможете развестись с ней как с бесплодной… Если же пойдут дети, в них вы и найдёте отраду… Именно так и бывает – к тому же гораздо чаще, чем кажется на первый взгляд.
На это замечание Остен только и смог, что недовольно скривиться, – ждать у моря погоды было не в его натуре. Антар же, заметив гримасу на лице колдуна, вздохнул:
– Ты уж прости меня, глава, если сейчас скажу лишнее… Но тебя ведь не на аркане в храм тянули… Людские установления – это одно дело, а по божеским законам ты сам взял ответственность за свою половину, обещая быть с ней и в горе, и в радости, и в болезни.
Лицо Олдера потемнело:
– Ты хочешь обвинить меня в том, что я не держу слово?..
В голосе Остена зазвучали глухие перекаты едва сдерживаемого гнева, но Антара они не испугали. Допив вино, Чующий встал и закончил свою речь так:
– Даже если твоя жена послушна лишь отцу, глава, именно ты распоряжаешься её судьбой и ответствен за её жизнь. И коли из вас двоих ум достался лишь тебе, то и на глупость ты, глава, прав не имеешь…
Ответом Антару стал полный бессильной ярости взгляд. Чующий же ответил на него тем, что, вытянувшись по уставу, спокойно спросил:
– Я могу быть свободен, глава?
– Да. – Хотя голос Остена звучал глухо и отрывисто, он уже совладал со своими чувствами. – Ответами на письма я займусь завтра, так что у тебя есть один-два дня для отдыха. Ступай. И скажи Реждану, что я велел устроить тебя получше…
– Благодарю, глава. – Склонив голову на прощание, Чующий покинул комнату, а Олдер, проводив его взглядом, уже было вновь взялся за кувшин с вином, но в последний момент отдернул от него руку.
Антар уязвил его до глубины души; отчитал, как сопливого мальчишку, но, пожалуй, именно Чующий, благодаря пережитому, и обладал правом так себя вести… Тем более что он, Олдер, сам попросил у эмпата совета…
