незавидна. Арэн решил, что с рассветом обязательно собственными глазами посмотрит, так ли непроходим завал. И ямы… Проклятье! Не хватало, чтобы половина каменного леса ушла под землю.
При всем при этом оставались шараши, которые, скорее всего, уже добрались до брошенной деревни. И, никого там не обнаружив, пустились в погоню. Такой вариант развития событий казался дасирийцу наиболее реальным.
Арэн поднялся, стараясь не делать резких движений, каждое из которых отзывалось в голове новой вспышкой боли. Лишь выпрямившись, он позволил себе набрать полную грудь крепкого морозного воздуха.
Звезд на небе не было, полумесяц скрылся за темными облаками, изредка выныривая из их укромного убежища.
– Я помогу, господин, – поддалась было Бьери, но дасириец мягко отстранил ее. Девушка насупилась, потом неожиданно рванулась к нему и порывисто обхватила ручонками за шею. – Господин…
Она сама себя остановила на полуслове, ткнувшись губами в его губы. От нее пахло костром и бараньей похлебкой. А поцелуй получился каким-то неумелым. Арэн попытался оттолкнуть северянку, но зашатался на слабых ногах. Он так давно не был с женщиной, что успел позабыть, как это – наслаждаться податливым упругим телом. А северянка была такой мягкой и ласковой, что от простого поцелуя у него появилась совершенно определенная тяжесть в паху.
– Господин Арэн, я сама, сама решила, сама, – сбивчиво твердила северянка, снова и снова порываясь обнять его. Получив от ворот поворот, нахмурилась, а потом сразу сникла.
– Бьери, милая, – Арэн не сразу узнал свой ставший низким голос, – ты просто напугана. Мы чуть все не умерли, и сейчас ты хочешь не того, что хочет твое сердце. Это обычный страх. Для поцелуев этого, может, и достаточно, а вот для остального…
– Я ничего не боюсь, – упрямо отчеканила северянка. – Моя мать говорила, что если чего-то сильно хочется, то нельзя ждать, пока оно само тебе в руки упадет. Нужно брать и делать. Мы нынче все могли умереть, но Скальду было угодно сохранить нам жизни. Может быть, мы умрем через неделю или не доживем даже до утра. К чему ждать, господин?
Арэн с шумом выдохнул. Он смотрел на эту девушку, пытаясь угадать, сколько ей минуло лет. Семнадцать? Она казалась старше Хани, хотя в Яркии, в дверях его комнаты, с кувшином теплой воды в руках Бьери выглядела совсем юной. А сейчас, стоя так близко, он чувствовал выпуклости под ее легкой меховой накидкой, по-девичьи маленькие и тугие. И все же, кем он будет, если поддастся искушению? В конце концов, она не обозная шлюха, чтобы поступить с нею так же: получить свое и отправить восвояси с парой монет.
– Мы не умрем. – Он сжал ее плечи, давая почувствовать уверенность в своем обещании. – Раз выжили, значит, боги решили, что здесь, на земле, мы им нужнее.
– Когда напали шараши, боги тоже не всех призвали, но сейчас многие из тех счастливчиков лежат под камнями.
По крайней мере, в этом Арэн не мог не признать ее правоту. Он притянул Бьери к себе и обнял, почти лишив возможности двигаться.
– Ты уже была с мужчиной? – спросил очень осторожно. Ох, Изначальный, он что, в самом деле собирается лечь с ней?
– Нет, мой господин, – ответила она, подняла голову, и на ее лице засияла гордость. – Мудрая говорила, что если понести младенца от первого мужчины в самый первый раз, то непременно будет мальчик, весь в отца, и боги будут улыбаться ему всю жизнь. Я всегда подносила на алтарь Скальду свежий хлеб и молодое бри, он щедро одарит моего сына своей милостью.
Арэну стало невыносимо горько от того, что не может уложить ее на мягкие простыни, усыпанные лепестками ванили и жасмина, не разотрет ее ступни маслом из цветов апельсина. Он жалел, что, как того требовали дасирийские обычаи, не поднесет в подарок самоцветы, каждый из которых будет символом его любви и залогом того, что отныне он – ее мужчина, и будет заботиться о том, чтобы она ни в чем не знала отказа.
– Господин мой, я никому не скажу. – Глаза северянки не лгали. – Если Скальд сохранил мне жизнь, то я…
– Арэн, милая Бьери. Сейчас зови меня по имени.
Дасириец отбросил сомнения, осторожно подхватил ее на руки и уложил на сенник, укрывая их обоих ее накидкой.
…Новый день задался хмурым. Ветер надул густые серые тучи, которые посыпали землю противным, мелким и мокрым снегом. Солнце не показывалось вовсе.
Арэна разбудил шум голосов и дружное ржание немногих уцелевших лошадей. Он сонно осмотрелся и, не найдя рядом Бьери, сел, потирая глаза кулаками. Он помнил, как уснул, прижимая ее к себе, разгоряченный их любовными играми. Перед тем как сомкнуть глаза, подумал, что может взять Бьери третьей женой. Почему бы и нет? Первая – жена лишь на словах, вторая – мала, и, скорее всего, даже когда подрастет, он не сможет заставить себя разделить с ней постель. Бьери, напротив, сильная и молодая, а северная кровь даст ему крепких наследников. Дасирийский муж может иметь столько жен, сколько сможет прокормить, значит, ничто не мешает взять в Замок всех ветров еще одну. Арэн потянулся, припоминая, скольких жен взял его отец, но после десятка
