концертом. Кто-то лузгал семечки, кто-то бурно жестикулировал, строя всевозможные предположения, а кто-то просто лениво грелся на солнышке, смотря шоу. Графиня была в отчаянии, она возвела горе свои чистые невинные очи и закричала: «Всех уволю!» И от вопля ее разверзлись небеса, и ступил на землю посланник, и встал за плечом несгибаемой и решительной девушки темным ангелом мщения белобрысый колдун. Мистер Икс отбросил капюшон, обвел всех тяжелым взглядом прозрачных глаз и так тихо-тихо спросил: «Госпожа, вы ведь помните, что обещали мне троих для опытов?» – шипящим голосом произнесла Летта, подражая колдуну и делая зверское выражение лица.
– Ох, как вы коварны, сеньорита! – патетически воскликнула Летта-репортер.
– Да вы что! Я сама невинность и доброта, просто в тот момент мое сиятельство как раз пыталось выяснить у местного завхоза, сколько всего у него числится работников и какое жалованье они получают. Поэтому я злорадно повернулась к господину Араму и ткнула пальцем в его круглый живот. Но, если вам скажут, что я при этом скалила зубы, не верьте! Врут! Я мило улыбалась! – И она похлопала глазами, оскалившись своему отражению.
– И как? – басовито поинтересовалась Летта-репортер, помахивая листами с начерченным планом как веером.
– «Этого первого!» – воскликнула я радостно. Можешь пустить вора на декокты. Второй пойдет кухарке, если мне немедленно не подадут нормальный обед! – Летта уперла руки в бока и притопнула ножкой, обутой в короткие сапожки.
– И что, подействовало? – тут же округлила она глаза, изображая репортера.
– Ах, – Летта развернулась к зеркалу боком и прижала к груди ладошки, – народ со двора ветром сдуло. Первой, задрав юбки, неслась повариха Марта, причитая на весь двор, что у нее «небося мясо поспело да пироги с капустой в печи перестояли, а хозяйка такая худенькая, такая худенькая», – зажав нос пальцами, гнусавым голосом передразнила она местную кухарку.
Летта звонко рассмеялась, падая в пыльное кресло.
– Надеюсь, мое интервью выйдет на первых полосах всех столичных газет, – пробормотала она себе под нос и задумалась.
Смех смехом, а дела в замке велись отвратительно. Да и неудивительно, когда хозяина нет, а хозяйке все равно. Герж пытался, как мог, поддерживать порядок. Он показался Летте честным, прямолинейным человеком, не блещущим умом. Такой не предаст, но и помощи от него много не получишь. Майор встретил девушку настороженно, но, когда она улыбнулась и назвала его дядюшкой, растаял и признал за хозяйку. Как показалось Летте, с огромным облегчением.
– Малышка Ви, как же я рад, что ты жива! – Майор незаметно смахнул слезу, но обниматься не полез, чем весьма порадовал девушку.
Но самое большое потрясение ждало Летту от встречи с «матерью». Она тяжело вздохнула, вспоминая свой первый день в замке Луань.
…Герж провел ее по длинному пыльному и мрачному коридору, открыл угловую комнату ключом, что висел у него на поясе, и вошел первым.
– Барбара, твоя дочь вернулась из путешествия. Ты помнишь малышку Ви?
– Ви? Моя маленькая девочка? – Едва слышный хриплый голос полоснул по сердцу, словно когти хищника.
Летта сделала шаг вперед и отшатнулась, зажимая нос. Как Герж может там находиться? Или у него нос заложен? Смрад стоял невыносимый. Рина, которая не отходила от графини ни на шаг, зажала рот и побледнела. Только колдун, прикрыв лицо полой плаща, решительно вошел в спальню, вскоре послышался звук открываемого окна, и в коридор потянуло сквозняком. Летта подождала, пока немного проветрится, и лишь после этого переступила порог то ли спальни, то ли камеры графини Барбары.
Большая, загроможденная мебелью, очень грязная комната. Похоже, что в ней не убирались несколько лет. Переполненное ведро с нечистотами, грязные тарелки с остатками заплесневелой еды, кружки, пустые бутылки, обрывки бумаги. Посреди всего этого безобразия стояла кровать со скомканным грязным бельем, а на этой кровати, прижав к груди худые руки, сидела всклокоченная маленькая женщина с совершенно безумным взглядом огромных серых глаз.
– Ви, – хрипло прошептала она, протягивая к Летте руки. – Ви, ты так выросла. Скоро вернутся с охоты твой брат и отец и мы будем ужинать. Где же ты была, Ви? Ты так выросла. Налей себе вина и присаживайся рядом со мной на это кресло. Скоро придут твой отец и брат. Ви, где же ты была?
Женщина слабо улыбнулась. Летта осторожно подошла ближе, по щекам текли слезы, но она их не замечала.
– Здравствуй, мама. Как ты поживаешь?
– Меня все обижают, – словно ребенок, пожаловалась Барбара. – Не дают сладкого и не пускают гулять. А я так хочу в сад. Ви, ты ведь скажешь им, чтобы меня отвели в сад?
– Теперь я дома, мама. Теперь все изменится. – Летта осторожно погладила сумасшедшую по руке. – Сейчас тебя вымоют, причешут, оденут в красивое платье, и мы пойдем в сад.
