хихикали и выглядели очень довольными. Элизабет заметила, как похудели и осунулись зомби за эти дни. Особенно мужчины. Похоже, Тургун подкармливал девушек из гарема, а может быть, и не только Тургун, но и свекровь. Элизабет перевела взгляд на грозную орчанку. Она возвышалась над всеми с неизменной трубкой в зубах и внимательно следила, как первый кулак входит в долину. Рядом с ней стояли красавица Сирена и Амадея.
А эта что здесь делает? Да еще вырядилась, словно на вечеринку. Неприятным холодком кольнуло в животе.
— Подойди ко мне, негоже ханым-бай стоять позади других, — повернулась орчанка к Элизабет.
Земля задрожала, в воздухе раздался рев и крик: «Орра!» Сердце Элизабет застучало в такт тяжелым шагам драков.
Орда вернулась домой.
Впереди на своем огромном ящере возвышался надо всеми Шеол. Он легко соскользнул со зверя, бросил поводья подбежавшему Лестару и, выслушав короткий доклад Тургуна, повернулся в сторону возникшего прямо из воздуха Дри.
Элизабет почувствовала, как на мгновение замерло сердце, а в ногах вдруг появилась слабость. Захотелось присесть, а еще лучше сбежать! Ну почему она не послушала русалок и не осталась ждать мужей в шатре? Морские девы советовали встретить ханов нагой, томно возлегшей на вишневых простынях…
Орда спешилась, и в этот момент Элиза поняла, отчего их боятся. Орки были рождены для сражений, и, только сражаясь, они жили полноценной жизнью. Шеол, одетый лишь в порванные на коленях штаны, мускулистый, покрытый татуировками и свежими шрамами, с огромным мечом за спиной, кинжалами на поясе и свирепым блеском желтых глаз, олицетворял собой бога войны. И даже более изящный Дри — с идеально заплетенной косой, в белоснежной рубашке, отглаженных штанах и начищенных до блеска сапогах, с неизменной улыбкой на клыкастой физиономии — выглядел довольно грозно. От братьев шли волны почти осязаемой мощи и первобытной силы.
Элизабет дрожащими пальцами ухватила тетушку Сагху за руку, со страхом и предвкушением наблюдая за подходящими мужьями. Вокруг шумела орда, слышались радостные возгласы, кто-то уже целовался, кто-то громко смеялся, но она видела только двух орков. Только две пары глаз были ей сейчас интересны, она искала в них выражение чувств и видела, как похожи между собой ее мужья. Что-то неуловимое — в походке, повороте головы, рубленых чертах. И взгляды… И в желтых, и в зеленых глазах читались восхищение и неприкрытое желание. Элизабет почувствовала себя обнаженной, ей показалось, что мужья не видят ее шикарного эльфийского платья, ее прически, украшений, надетых ради них. В их глазах застыло вожделение, замешанное на… радости? Неужели они тоже скучали?
— Мать!
— Матушка!
Элиза выпустила руку орчанки, и та по очереди обняла сыновей.
— Грязный, худой, да еще и раненый!
Отступив от Шеола, она покачала головой.
— Дри, ты почему не проследил за братом? У него скоро шкуры для новых шрамов не останется! А ты что клыки скалишь? Сколько раз я тебе, умрецу здоровенному, говорила: надевай зачарованную кольчугу! Весь в отца, такой же непутевый!
— Зухра погибла.
— Я знаю, да родится она под сенью мэллорнов. — Тетушка Сагха погладила Шеола по щеке. — Это был ее выбор.
— Кстати, об отце, — тихо произнес Дри. — Нам кажется, это именно он стоит за нападением на коротышек.
Сагха нахмурила брови, а Элизабет навострила ушки.
— Потом расскажешь. А теперь наконец-то поздоровайтесь со своей…
— Здравствуйте, великие ханы! — пропела Амадея, выходя вперед и приседая в глубоком реверансе.
Элизабет сжала губы, ощущая обиду на мужей, не спешивших обнять жену, и злость на Амадею, которая влезла вперед, словно она здесь самая главная! «Декольте, видно, показать захотела», — мелькнула мысль. Вот… три пятнадцать двадцать два! Элиза передернула плечиками. Могла бы и шарфом прикрыться!
Вид на декольте сверху открывал слишком многое, и, судя по загоревшимся глазам шамана и громкому свисту Шеола, произвел должное впечатление. Этим двум самцам озабоченным интересно только на грудь пялиться!
Заметив веселый взгляд старшего мужа, Элизабет возмущенно вздернула нос и отвернулась, сделав вид, что рассматривает сидящего на камне Витора. Кот сосредоточенно вылизывал шкурку, задрав заднюю лапу, и плевал на происходящее вокруг. Главное, его любимая хозяйка здесь, а до остальных ему и дела нет, пока они за стол не сели.
— Ты что здесь делаешь, женщина? — пробасил Шеол, обращаясь к Амадее.
— А я жена посла, — улыбнулась графиня и протянула Дри руку для поцелуя.
