прилично? Но ведь ей это нравится! Она падшая женщина! Что бы сказал папенька…
— Забудь все глупости, что тебе говорили чопорные лживые дуры, не познавшие радости плотских утех. Мужчина и женщина созданы Богиней для взаимного удовольствия, так отдайся этому удовольствию, — шепнул коварный соблазнитель прямо в ухо таким голосом, что Элизабет едва не испытала оргазм от воркующей хрипотцы, заполнившей мир вокруг.
Шеол обхватил ее ладонь, заставляя сжать пальцы на горячей плоти, и принудил сделать плавное движение вниз, затем вверх. Элизабет чувствовала упругую твердость, мягкую бархатистую кожу и легкую дрожь своих пальцев. Ей было мучительно стыдно, но в то же время невыносимо любопытно. Хотелось опуститься ниже и рассмотреть… но она постеснялась. Хан убрал руку и приник губами к ее груди, покусывая и сжимая до легкой боли. От его грубых ласк, от того, что она касалась запретного, Элиза испытала ни с чем не сравнимое упоение, разрывающее изнутри, затопляющее, сводящее с ума.
— Ты истекаешь соком, — шепнул Шеол, резко переворачивая ее и приподнимая живот.
Элизабет с тихим стоном, выражающим и покорность, и готовность, подалась ему навстречу, с замирающим сердцем ожидая проникновения. Он вошел медленно, полно, болезненно, замер на мгновение, сильно прижимая к себе за ягодицы, давая привыкнуть к ощущению наполненности, при этом его пальцы нагло теребили чувственный бугорок, отвлекая Элизу от легкой боли. А затем так же медленно он начал двигаться назад, одной рукой подталкивая жену в нужном направлении и отпустив лишь тогда, когда она уловила ритм и стала сама двигаться навстречу.
— Не больно? — выдохнул Шеол, захватывая ее ухо губами и наваливаясь на спину.
— Хорошо, — всхлипнула Элизабет, чувствуя, как кровь приливает к голове, вытесняя все мысли, оставляя только ощущения.
— В следующий раз я тебя привяжу, — шепнул Шеол, слегка прикусывая шею. — Меня возбуждают покорность и беспомощность.
Легкая боль сменилась удовольствием, она сильнее выгнула спину, стараясь как можно больше раскрыться навстречу мужу. Он усилил ласки, доводя Элизу до исступления.
— Я хочу видеть твое лицо.
Шеол легко потянул ее за волосы, принуждая откинуть голову назад, а сам навис сверху.
— Кончи для меня, — скомандовал он, на секунду останавливаясь и довольно болезненно кусая за плечо.
Боль и наслаждение…
Тело словно ждало разрешения, оргазм накатил волнами: одна, вторая, третья — с каждым разом заставляя Элизу кричать и комкать вишневые простыни.
Шеол самодовольно оскалился и двумя сильными ударами закончил это безумство, излившись горячо и обильно.
— Я хочу дочь, — прошептал он, переворачивая тяжело дышащую Элизабет на спину и впиваясь в припухшие губы. — Запомни это, ханым-бай.
Когда Элиза проснулась второй раз, в шатре никого не было, только у кровати дремал Ши, положив огромную голову на скрещенные лапы. На прикроватном столике стоял букет цветов, кувшин с яблочным соком и лежала горка пирожков. Как оказалось, с вишней. Выбираться из-под одеяла не хотелось совершенно. Элизабет прислушалась к организму: слегка ныло внизу живота, побаливали мышцы, но в остальном она чувствовала себя прекрасно.
— Наверное, я влюбилась в обоих, Ши. — Свесившись с кровати, Элиза почесала волка за ухом. — Это так странно, влюбиться в двоих. Но из них получается что-то единое, мне кажется, они идеально дополняют друг друга. Они такие разные. Наглый, но заботливый Шеол и нежный, ласковый Дри. И оба совсем не страшные, а даже немного симпатичные. А еще, Ши, мне… — Элизабет тихонько хихикнула и шепнула: — Мне очень понравилось заниматься с ними любовью. Властвовать над одним и подчиняться другому. Я очень испорченная ханым-бай, но мне плевать!
Ши согласно моргнул, подставляя другое ухо и щурясь от удовольствия.
— Элизабет, к тебе можно? — раздался голос Амадеи.
— Подожди в большой комнате! — крикнула Элиза и, полежав еще несколько минут, отправилась одеваться.
— Ты выглядишь очень довольной, — вместо приветствия заявила графиня. Сегодня она надела дорожный брючный костюм и убрала волосы в простую косу. — Твое платье наконец-то сгорело. Очень красивым синим пламенем. Удивительно, но радовались все, даже наложницы Шеола. Неужели для орков так важно, чтобы у ханов была жена?
Элизабет только плечами пожала, ей было все равно. Она достала из резного буфета две изящные фарфоровые чашки,
