— лапотники. Бери, чаго душа хочет...
— Ахмет, — возбужденно вскричал молодой ордынец, после некоторого раздумья.
— Да, великий! — начальник стражи услужливо склонился в поклоне.
— Сколько с тобой сейчас нукеров? Или ты пришел сюда один?
— Со мной три десятка сабель! — воинственно произнес начальник стражи. — Каждый воин вооружен саблей, луком с саадаком о двадцати стрелах, за поясом нож. Повелитель, ты только прикажи, и мы перебьем их, как шелудивых собак!
Азис почесал за ухом, раздумывая, стоит ли рискнуть. — Конечно, трех десятков всадников было маловато, чтобы напасть на хорошо охраняемый караван. — Алчные мысли змеями извивались в голове высокородного. — Но вполне хватит, чтобы ночью, внезапно напасть на небольшой обоз, без охраны. Тем более какого-то купчишки, из неизвестной деревни. Пожалуй, нужно попробовать!!!
* * *
Этот остров походил по всем параметрам на земной эдем. Бирюзовая гладь воды, в которой видны камни и раковины на четырехметровой глубине. Золотистый пляж, уютная бухта, пальмовые рощицы и заросли апельсиновых и лимонных деревьев. Чайки с громкими, пронзительными криками носящиеся над прибрежными скалами. Огромные черепахи ворочаются на влажном песке, крабы ползут вдоль линии прибоя. Синеву моря окаймляют полоски белой пены — это ленивые волны разбиваются о золотистый прибрежный песок и серо-зеленые обрывы... В живописной лагуне спокойно расположился уснувший на якоре парусник с убранными парусами. В нескольких километрах от берега амфитеатром вздымается горный пейзаж с живописными искрящимися водопадами, склоны до самых вершин природа украсила гирляндами пышной растительности.
Недалеко от пляжа расчищена площадка. На ней установлены пять больших армейских палаток. В трехстах метрах от лагеря виднеется строящийся поселок.
.....................
Делай раз... (Состояние — плохо).
Легкая туманная дымка лежала на море и словно вуалью прикрывала последние звезды, таявшие льдинками на небосклоне. Сладкую тишину утреннего покоя разорвал голос дневального, — Взвоооооооод... подъем!
— Нет... Нет, только не это... Спать. Спать. Спать, — Азис Ялшав-бей испуганно открывает глаза и видит... что всё, что происходило с ним в последние три дня это не сон. Кто-то хлестко и больно бьёт его по щекам, дергает за волосы. Пленник взвывает от боли, мотает головой, глаза его яростно сверкают.
— Давай татарченок, просыпайся и галопом на зарядку. На том свете выспишься, гадина ползучая. — Сильные руки огромного звероподобного напарника рывком стаскивают его с постели. Окружающие зло ржут и матерят новичка.
— Неверные собаки! — зло скрипит зубами молодой бей. — Который день выспаться не дают! Проклятые урус шайтаны. Дайте мне только время, привезут выкуп, а там посмотрим, чья возьмёт! Камня на камне от вашей Москвы не оставлю. Спалю дотла.
Азис откинул одеяло, вскочил на пол, неумело ударившись коленом о соседнюю кровать. Морщась и ругаясь, он задвинул ноги вместе с портянками в тяжелые кирзовые сапоги и одетый по форме раз (Примечание автора. Лысый, в майке, трусах и сапогах.) почавкал в сторону двери. Мотать портянки за три дня солдатской неволи, он так и не научился. Призывник сунул ноги в сапоги как придется, и вот следующие полчаса для высокородного бея должны были снова превратиться в кошмар.
— Бегом, бегом, что ты телишься, вша поганая? — Азис с трудом уворачивался от затрещин, бежал по тропинке. Худые ножонки высокородного татарина торчали из голенищ, как палки.
— Копье ему в ухо или дубиной по сопатке, — "добрые товарищи" неустанно подгоняли его сзади тычками, крепкими
