мертвенно побледнел.
– Ну, чего стоишь, достопочтенный? – позвал его Злой. – Подходи уж.
– Дай дух перевести, хол, – отвечал ему враг, насторожено следя за каждым движением Злого.
– Хорошо, отдохни чуток, а я покамест Птенцу помогу.
– Не ходи к нему, пусть уж вдвоем порешают, чья правда сильнее.
– Нет за вами правды, – Злой спокойно пошел туда, где Птенец дрался за свою жизнь, – потому и нечего нам с тобой говорить.
– Коли правды нет, так почему же мы Владией владеем, а вы, как тати, в углу темном сидите? – подначил его враг.
– Потому что за вами оридоняне хоронятся… И не владеете вы ничем…
Холкун неожиданно бросился на Злого. Его лицо искривила гримаса полу боли полу страха. Удар меча врага Злой принял на топорище, а кривым лезвием другого топора закрыл лезвие меча в замок. Удар ноги Злого был настолько силен, что холкуна отшвырнуло в сторону. Из его рта потекла слюна вперемешку с кровью.
Птенец вскрикнул и упал навзнич. Холкун, его враг, бросился на него, но Птенец успел схватить топорище и предотвратил смертельный удар. Оба воина повалились в талый снег, принявший их с гулким скрипом.
Злой усмехнулся, завидев эту картину. Он подошел к лежавшему на боку врагу, легким ударом топора поддел его за ключицу, отвел плечо, и вторым топором срубил голову. Покончив с этим, Злой направился к борющимся воинам.
Оба они, и Птенец, и тот, кто навалился на него, были юнцами, а потому дрались с неподдельной злобой и ненавистью. Пыхтя, а, иной раз, и взвизгивая, они толклись в жиже, как деревенские боровы по лету. Ни один не готов был уступать.
Злой остановился подле них, возвышаясь над вояками подобно утесу. Потом он крякнул, что означало у него смех, опустил руку, схватил холкуна-врага за пояс и поднял его вместе с Птенцом, который вцепился в противника мертвой хваткой.
– Будет вам. – Злой стряхнул Птенца с врага, а последнего поставил на ноги. Тот попытался снова пойти в бой, но скрючился надвое, получив тычок пальцем в бок.
– Ой… чего ты!.. – Противник-молокосос осел на землю.
– Откель ты будешь-то? – спросил Злой.
– От боора я, – прохрипел молодой воин.
– Чего тебе здесь?
– Разведываю.
Злой понимающе кивнул.
– Далеко ли?
– Нет. Близко. За той горой идет.
Злой снова кивнул и что-то пробормотал себе под нос.
– Ладно, – сказал он, – беги отсель.
Юноша резко поднял голову и посмотрел на Злого глазами, полными слез. Он не поверил его словам.
– Отпускаешь разве?
– Да. Мне не с тобой повстречаться надобно. Не моего ты поля ягодка. Пошел прочь!
Легкий пинок подкинул юнца над землей, и тот понесся прочь, что было духу.
– Ты жив-то? – спросил Злой.
– Жив, дядько, жив…
– Бежим к ручью. Весточку передадим, а там пусть Владыка судит нас.
– Чего это?
– Вижу конницу их. От нее не уйдем. Вон, завидели они своего. Теперь до нас дело дойдет. Поспешим, братец! – И оба воина бросились наутек.
***
– Какого ларга ты житель был? – Комт подался вперед с интересом всматриваясь в воина-холкуна, стоявшего перед ним.
– Валноларга, боор, – отвечал тот со спокойствием.
– Как звали тебя… тогда?
