«ките» моего отца. Так что, очевидно, господин Ремизов просто чертовски торопится домой.
– Понятно, – кивнул я. – Длинный рейс, да?
– Он самый. Почти восемь месяцев, – вздохнул Гревский.
– Прошу прощения, но, может, тогда лучше будет перенести нашу встречу на какой-нибудь другой день? – осторожно спросил я. Ну ведь очевидно, что мой собеседник и сам хотел бы сейчас быть не здесь, а дома…
– О, не стоит беспокойства, Кирилл, – правильно понял Нил. – Мой отец не появится дома раньше утра. Он ведь не только капитан, но и владелец «Цапли», а это накладывает свои обязательства.
– Бумаги, – утвердительно проговорил я. Ну да, у капитана и владельца, в отличие от нижних чинов, работа не заканчивается после швартовки. Груз, документы, общение с портовыми властями и таможней…
– Они самые, – кивнул Нил и оживился: – Ну да мы не о том. Чем я могу вам помочь, Кирилл? Вы ведь просили о встрече не просто так?
– Вы совершенно правы, Нил, – согласился я. – Правда, вопрос мой касается дел не учебных, но думаю, интересных.
– Слушаю, – насторожился мой собеседник. Думаешь, я буду что-то просить? Ошибаешься. Я буду предлагать! В конце концов, долги нужно отдавать, правильно? А Гревскому с приемом в Веди-клуб я задолжал, пожалуй, больше, чем Мишке и его отцу. Ладно, поехали…
– Как уже говорил однажды, я хороший артинженер, и у меня имеются некоторые разработки, производство которых сейчас налаживает мой опекун, – заговорил я. – Большинство этих разработок уникальны, без всяких скидок. И все без исключения крайне полезны в быту.
– Вам нужны средства на производство? – скучным тоном спросил Нил. А глазки-то заблестели. Истинный сын торговца. Еще не знает, о чем конкретно идет речь, а нос уже держит по ветру.
– Вовсе нет. Имеющихся денег хватит на первое время с лихвой. А если понадобится, у меня найдутся и дополнительные средства, – покачал я головой. – Но вот наладить сбыт с честным компаньоном – это другой вопрос. К сожалению, ни у меня, ни у моего опекуна нет подобных знакомств в Новгороде, а ходить по лавкам, предлагая уникальный товар, словно коробейник копеечные поделки… пф! Я слишком ценю свой труд для такого занятия.
– Да, без приличных связей в новгородской торговле делать нечего, – покивал Нил с деланой грустинкой в голосе и встрепенулся. Артист. – А что за производство, Кирилл? И какой товар?
– Домашние артприборы в первую очередь. Необычные приборы.
– Например? – нахмурил лоб мой собеседник, явно пытаясь прикинуть, о каких именно приборах я говорю. Ну-ну, пусть погадает. Таких здесь еще нет, это точно!
– Например… – Я взял паузу и, испытующе взглянув на Нила, медленно проговорил: – Что вы скажете об устройстве, поддерживающем в помещении температуру в диапазоне от пяти до сорока градусов, эффективном на площади до шестидесяти квадратных метров, с потребляемой мощностью всего в семь единиц? Причем учтите, что объединенные в одну систему, четыре таких прибора увеличат потребление мощности всего вдвое. Или домашнее устройство для уборки пыли и грязи мощностью в шесть единиц? Есть у меня и разработки кухонных приборов вроде автоматической мясорубки и прибора для взбивания и смешивания, способного с равным успехом замесить тесто или взбить нежный крем.
– Интере-эсно. Никогда не слышал ни о чем подобном… – Нил задумчиво потер подбородок, но через несколько секунд пришел в себя. – Кирилл, это весьма необычное предложение, и, к сожалению, я не могу вот так сразу дать вам на него ответ. Мне нужно посоветоваться с от… со старшими членами клуба. Но могу сказать откровенно, ваша идея меня заинтересовала.
– Бог с вами, Нил! – Я замахал руками. – Я же не требую от вас немедленного согласия. Разумеется, этот вопрос стоит всестороннего осмысления. Да и, как я уже сказал, мы только налаживаем производство, поэтому я даже не могу представить вам более или менее прилично выглядящий образец продукции! А чертежи и рунные схемы – сами понимаете… несколько не то.
– Согласен, – кивнул Гревский с явным облегчением. – Но через пару недель, думаю, мы сможем вернуться к этому вопросу, а?
– С превеликим удовольствием. К тому времени я как раз смогу подготовить и действующие образцы изделий, – кивнул я, поднимаясь с кресла. – А пока прощаемся?
– Да, пожалуй, – согласился Гревский.
Мы пожали друг другу руки, и я шагнул к выходу.
– Кирилл… – Голос Нила задержал меня уже у дверей. Я обернулся. – Почему вы не обратились с этим вопросом к нашему общему знакомому… старшему Горскому, я имею в виду?
– Я привык платить по счетам, Нил. А вам я изрядно задолжал за помощь с приемом в клуб, – честно ответил я и, не дожидаясь следующего вопроса, явно повисшего на кончике языка Гревского, выскользнул из кабинета. Умному достаточно, а глупому… это не про Нила. И я уверен, понять, что влезать еще больше в долги Ивану Федоровичу я не желаю, он может и без меня. Равно как и то, что самому Горскому моя просьба прибыли не принесет, он не торговец.
Тренировки с Хельгой изменились, не успев начаться. Теперь по вечерам она не только училась стрельбе, но и занималась медитацией, без которой просто невозможно освоить возможности полученных ею рунескриптов. Ну да, мы с опекуном уговорили ее на нанесение татуировок, но чего нам это стоило! Тетушка Елена потом три дня на нас волком смотрела, пока Завидич не купил в городе новый фарфоровый сервиз взамен уничтоженного Хельгой.
Нет, сестрица не дура, далеко не дура. Да, она вспыльчивая, иногда чересчур резкая, но хитрости ей не занимать. На то чтобы понять, чего ради она бьет посуду, ушла вторая половина сервиза и один намек.
