Гордяну Обиляна привела ночевать к Лютаве, которая жила в бывшей Замилиной избе почти одна, не считая челяди: у вдовы?княгини и без того было мало места. Лютава не возражала, но поговорить с Гордяной не получилось: та робела, отмалчивалась, смотрела недоверчиво. Это было понятно: год назад Лютава и Лютомер зачаровали ее, чтобы обмануть Святомера и его родню, и теперь девушка не доверяла им. Однако Ярко, как видно, настоял, движимый желанием во что бы то ни стало раздобыть Молинку, и надеялся выменять ее на собственную сестру.
Выходя из дома, Лютава не раз уже встречалась с Ярко. Увидев ее впервые, он переменился в лице. Взгляд его отражал неприязнь, но в то же время облегчение: он ведь тоже понимал, что Молинку не могли отдать замуж раньше старшей сестры. Дождавшись сдержанного поклона, Лютава так же сдержанно ответила и прошла мимо. Разговаривать с Ярко ей не слишком хотелось. Он, похоже, затаил на них с Лютомером нешуточную обиду за прошлогодний обман, из?за которого остался без невесты, – как поначалу думали, на полгода. Но он еще не знал, что Молинки ему больше не видать, хотя беспокоился: почему она не попадается на глаза? В городце мудрено затеряться, и всех здешних обитателей он видел не по разу – кроме той, которую так сильно хотел увидеть уже целый год. И почему же она сама не спешит с ним повидаться? Почему не встанет перед дверью, чтобы обменяться с ним хотя бы взглядом?
Ярко не знал, что подумать, и терзался неизвестностью с каждым днем все сильнее. Всю дорогу он изводился от нетерпения – казалось, на руках бы потащил слишком медленно идущие лодьи! Но, не увидев Молинку сразу же по прибытии в Ратиславль, он вдруг почти перестал верить в эту встречу. Сразу стало очевидно, как много времени прошло и как много воды утекло с прошлой Купалы – и для молодой девушки особенно. Она может быть давным?давно замужем, может уже иметь ребенка! Надежда на второй, третий, четвертый день все же найти взглядом ее румяное лицо уже казалась несбыточной, но Ярко все цеплялся за нее, не в силах примириться с потерей. И напрасно ратиславльские девушки, тоже румяные и красивые, тайком улыбались ему – он их едва замечал.
На третий или четвертый день после приезда гостей в дверь Замилиной избы постучали. Был уже поздний вечер, почти стемнело, и обе девушки улеглись спать. Лютава даже думала, что ей почудилось, но осторожный стук повторился.
Новица – единственная челядинка, доставшаяся новой хозяйке по наследству от Замили, – вышла в сени и окликнула:
– Кто там?
– Это я… Ярогнев, – раздался в ответ приглушенный голос.
– Чего? – удивилась челядинка.
– Хочу сестру повидать.
– Говорит, хочет сестру повидать, – доложила Новица, вернувшись в истобку. – А чего ночью?то?
– Пусти его, пожалуйста! – взмолилась, обращаясь к Лютаве, Гордяна. – Я тоже так хочу с братом повидаться!
Гостю пришлось подождать, пока Лютава надела поневу и пригладила косу, а Новица зажгла лучину, но наконец Ярко вошел. Гордяна подбежала и бросилась ему на шею. Он обнял ее, но поверх ее головы взглянул на Лютаву, и стало ясно, что пришел?то он именно к ней.
– Проходи, садись. – Лютава указала ему на лавку.
Ярко сел, усадив рядом Гордяну, которая не выпускала его руки, но молчал. Наконец он поднял глаза на Лютаву, сидевшую напротив:
– Где невеста моя?
– В Занебесье.
Отступать было некуда, скрывать правду не имело смысла.
– Она умерла? – Ярко аж привстал с лавки.
У Лютавы на миг мелькнуло желание подтвердить эту догадку, но она не стала: все равно чуть раньше или чуть позже он узнает то, что знает вся волость.
– Нет. Ее унес Огненный Змей, взял в обмен на спасение наших нив от грозовых туч. Прошлым летом, перед самой жатвой.
– Огненный Змей?
– Да. Летавец. Знают у вас про него? Тот, что тучи грозовые и дождевые носит по небу, а еще к красным девушкам, женам и вдовам наведывается, если уж очень по своим женихам или мужьям тоскуют. А сестра моя прошлым летом, домой воротившись, все тосковала, вот и стал летать к ней Змей. Да в твоем облике, Ярогнев Рудомерович! Я сама его видела. Как есть ты, одно лицо, только кудри золотые, и как улыбнется – меж зубов пламя проскочит. Сама она своей любовью его приманила, а куда часто Змей летает – туда засуху несет. А после засухи пришла к нам гроза. Едва?едва мой брат умолил Змея унести тучи грозовые. И взамен тот потребовал в жены нашу сестру. Вот и пришлось ее отдать. Иначе все бы мы погибли. А теперь живет она в Занебесье, дом у нее из чистого золота, игрецы ей прислуживают, ни в чем она недостатка не знает. Облачную кудель прядет золотым веретеном, а полотна соткет да постирает – на солнечные лучи вешает сушить.
– Я тебе не верю, – угрюмо ответил Ярко.
Все это слишком напоминало предания, песни и даже слова заговоров.
– Это видели все, и вся волость знает. Хочешь, я тебе ее покажу?
– Покажешь?
Лютава вынула из укладки горшок с широким горлом, который ее мать когда?то употребляла для гаданий. Налила воды, плеснула немного из кринки с росой, протянула руку:
– Колечко давай.
У Ярко на мизинце она приметила то самое колечко, которое Молинка подарила ему год назад. С явной неохотой тот снял его и отдал. Лютава бросила кольцо в воду и
