– То есть оно может действовать и сейчас?
– Я не знаю, каков период его полураспада и сколько времени может потребоваться организму, чтобы избавиться от него. Но в данный момент вы не кажетесь мне человеком, находящимся под воздействием чего-либо.
Память о событиях прошедшей ночи начинает понемногу восстанавливаться.
Я вижу, как вхожу, голый и под дулом револьвера, в какое-то заброшенное здание.
Вспоминаю укол в шею.
И другой, в ногу.
В памяти всплывают фрагменты странного разговора с человеком, лицо которого скрывала маска гейши.
Помещение со старыми генераторами, наполненное лунным светом.
Мысль о прошлой ночи несет эмоциональный вес реальной памяти, но присутствует в ней и фэнтезийная подкладка сна или кошмара. Что со мной сделали в том старом здании?
Спрингер пододвигает стул поближе к кровати и садится. Теперь я вижу веснушки на ее лице, отчего оно выглядит так, словно его посыпали песком.
– Давайте поговорим о том, что вы сказали доктору Рэндольфу. Он записал… – Она вздыхает. – Извините, у него жуткий почерк. «Пациент говорит: Мой дом – не мой дом». Вы также сказали, объясняя, откуда у вас на лице синяки и царапины, что за вами гнались, но когда вас спросили, почему за вами гнались, ответа дать не смогли. – Женщина поднимает глаза от экрана. – Вы – преподаватель?
– Верно.
– И преподаете в…
– В Лейкмонт-колледже.
– Тут вот какая штука, Джейсон. Пока вы спали и после того, как нам не удалось найти какие-либо следы вашей жены…
– Что значит «не удалось найти»? Что вы хотите этим сказать?
– Ее имя – Дэниела Дессен, так?
– Да.
– Ей тридцать девять лет?
– Да.
– Так вот, мы не нашли никого, кто соответствовал бы этим параметрам, во всем Чикаго.
Новость сражает меня наповал. Я отвожу глаза от доктора Спрингер и смотрю в окно. Там так серо, что даже время дня не определить. Утро, полдень, вечер – сказать невозможно. На другой стороне стекла прилепились капли дождя.
Я даже не уверен, чего стоит бояться – того, что эта реальность может оказаться правдой, или же того, что в голове у меня все распадается на кусочки. Вариант с опухолью мозга, на которую можно было списать происходящее, нравился мне больше. Этот вариант, по крайней мере, что-то объяснял.
– Джейсон, мы позволили себе проверить вас. Ваше имя. Профессию. Все, что смогли найти. Я задам вам вопрос, а вы ответьте. Но будьте очень внимательны. Вы действительно полагаете, что преподаете физику в Лейкмонт-колледже?
– Я не предполагаю. Так оно и есть.
– Мы просмотрели веб-страницы отделений естественных наук всех университетов и колледжей в Чикаго. Включая и Лейкмонт. Ни в одном из них профессора Дессена нет.
– Не может быть. Я преподаю там с…
– Пожалуйста, дайте мне закончить, потому что кое-какую касающуюся вас информацию мы все же нашли. – Доктор печатает что-то на планшете. – Джейсон Эшли Дессен. Родился в тысяча девятьсот семьдесят третьем году в Денисоне, штат Айова. Родители – Рэндал и Элли Дессен. Здесь сказано, что ваша мать умерла, когда вам было восемь лет. Позвольте спросить, от чего?
– У нее было слабое сердце, и она заболела гриппом, который привел к воспалению легких.
– Очень жаль, сочувствую. – Джулианна снова опускает глаза и продолжает читать: – В тысяча девятьсот девяносто пятом вы получили степень бакалавра в Университете Чикаго. В две тысячи втором – степень доктора философии[5] в том же университете. Пока все правильно?
Я киваю.
– В две тысячи четвертом году отмечены премией Павиа, и в том же году журнал «Сайенс» почтил вас статьей, в которой ваша работа была охарактеризована как «прорыв года». Вы – приглашенный лектор в Гарварде, Принстоне, Беркли. – Доктор смотрит на меня, встречает мой растерянный взгляд и поворачивает планшет так, чтобы я сам смог увидеть страницу «Википедии», посвященную Джейсону Э. Дессену.
Мой синусный ритм на кардиомониторе заметно ускоряется.
– Вы не опубликовали ничего нового и не приняли ни одного связанного с преподавательской деятельностью предложения после две тысячи пятого года, когда стали руководителем лаборатории реактивного движения «Скорость». Здесь также сказано, что восемь недель назад ваш брат подал заявление о вашем исчезновении и что вас не видели на публике уже более года.
