Утром он как раз и был свободным от службы – вот сразу и зашагал к «савеловским», надеясь на свою удачу и – что уж тут стесняться – на ум.
День нынче выдался хоть и не совсем солнечным, однако же – и не пасмурным, а сухим и теплым. Такие деньки частенько выпадали в Москве осенью, и не только ранней, но даже и в октябре, а после Последней войны – и куда как позже. Палевое небо отливало желтизною деревьев, прятавшееся за облаками солнце нет-нет, да и выглядывало, озорно улыбаясь, словно дразнило всех столь рано ушедшим летом.
Юноша шел по тропинке, рощею, стараясь держаться высоких золотистых лип и стороной обходя березки и кустики. Березки эти лишь на первый взгляд казались обычными, на самом же деле – не уступали ничем знаменитой хищной иве, что во множестве разрослась близ Кремля. Красивые, украшенные дрожащими желтенькими листочками, веточки крепко-накрепко опутывали любого, кто неосторожно приблизился к дереву. Опутывали, высасывали кровь, оставляя лишь кожаный мешок с костями. Тварры их не вырубали – берегли на дрова, да и вообще – местные про эти березки знали. Как и про кусты – тоже хищные.
Говорят, здесь и раньше шумел рынок. Еще до Последней войны, всегда. Всегда здесь что-то продавали, покупали, обменивали. Совсем в старые, купеческие еще времена здесь шумела торговая слободка – рядок, потом возник стихийный рынок, невероятно разросшийся незадолго до лихих ядерных лет… и нынче возродившийся снова.
Просторную площадь, невдалеке от Савеловского вокзала, как и в прежние времена покрывали бесконечные дощатые рядки, ларьки и брезентовые воинские палатки, переделанные под кабаки и лавки. По базарным дням с утра до вчера здесь стоял шум и гам – торговались, спорили, а иногда – и дрались. Правда, крупных массовых драк не было, тем более – поножовщин, и не только потому, что за порядком наблюдали патрульные роботы-био. Имелись и специальные служители, и Поля Смерти… В торговых зонах, именуемых также и мертвыми, нельзя было применять оружие, убивать – чревато!
Савеловские маркитанты предпочитали носить древнюю пятнистую форму, в большинстве своем – серую, впрочем, попадались и темно-зеленые экземпляры, и даже старые стиранные хэ-бэ. В таких обычно ходили наемники.
Что же касается покупателей, то на рынке можно было встретить представителей самых разных видов, часто враждебных. Обычные люди – хомо, нео из бродячих дмитровских шаек, вормы, дампы, – кого только не было! Все активно торговались, трясли монетами, что-то покупали, выменивали.
Дарг присмотрелся: и в самом деле, сегодняшний ассортимент показался ему куда богаче обычного. Кроме комплекта камуфляжных курток и восстановленных довоенных консервов, нынче хорошо шли патроны и белые небольшие таблетки в блестящих блистерах.
– Аспирин! – заметив интерес юноши, горделиво пояснил маркитант – тощий и сутулый парень лет двадцати пяти с унылым отечным лицом и бегающим взглядом. – Древнее лекарство – от всего помогает. Не пожалеешь – бери!
– НИИТЬМа? – сын вождя вскинул глаза на торговца, и тот сразу же кивнул:
– Они. А кто же еще-то?
Правда и есть, как говорили в древности – кто же еще? Конечно же, кроме НИИТЬМы некому. Именно этот институт специализировался на производстве лекарств, которые либо продавал сам, либо сбагривал соседям-маркитантам. Стоили таблетки не так уж и много – две банки тушенки или красивая керамическая бусина, за ящик же торговец попросил старинную серебряную монетку – «Соболя» или «Всадника с копьем».
Ни того, ни другого у молодого человека, увы, не было, да он и вовсе не собирался здесь ничего покупать. Явился-то не за этим!
– Ищу здесь одного знакомого. Может, поможешь? Не за так, конечно.
Маркитант лениво перевел взгляд:
– И что за знакомый?
– Капитан Мирон, – юноша не стал играть в прятки – не позволяло время.
– Капитан Мирон? – сутулый изменился в лице… но тут же хмыкнул. – Нет, не знаю такого.
– А что насчет девочек? – оглянувшись по сторонам, негромко осведомился Дарг. – Красивых, молодых.
Раз уж не вышло с Мироном, пришлось заходить с другой стороны.
– На один раз интересуетесь? – торговец ничуть не удивился вопросу – бывало, и не такое спрашивали. – Или хотите купить?
– Может, и купил бы. Но, надо сперва посмотреть… – сын вождя задумчиво почесал затылок, взлохматив длинную шевелюру, вымытую только вчера горячей водою, специально для того вскипяченной в котле. Мыться его тоже приохотила Раста, нео к личной гигиене относились весьма философически. Жили в полной грязи, а когда загаживали окрестности так, что невозможно становилось жить, передвигались на другое, относительно чистое место.
– Какие-то есть пожелания? – между тем, уточнил сутулый. – Одним нравятся с огромными сиськами, другим – нет…
– Нет, нет, с огромными – не надо, – Дарг поспешно замахал руками. – Лучше такие… средние… и глаза чтоб серые, а телосложение – стройное. И не обязательно – хомо. Можно и кого понежней.
Здесь юноша сильно понизил голос и широко улыбнулся.
– Ясно – понежней, – маркитант и на этот раз не выказал удивления. – Робота, что ли?
– Ну да, ну да… А что, есть возможность?
– Здесь все зависит от полноты вашего кошелька, друг мой!
Улыбнувшись еще шире, чем Дарг, торговец довольно потер руки, и, искоса глянув на своих соседей по рядкам, поинтересовался, в каких именно условиях уважаемый покупатель собирается эксплуатировать «дорогую эксклюзивную вещь».
