Покраснела до корней волос, начала оправдываться, но начальник добродушно усмехнулся, махнув рукой:
– Не надо. Дело прошлое. А вот нынешнее…
Лотеску помрачнел и резко выпрямился, покосившись на Синглера. Тот отчего-то стушевался и изобразил, будто занят собственным маникюром. Значит, мне хотели сообщить неприятную новость. И шутил Лотеску специально, стараясь отвлечь внимание. К чему же они меня так готовили?
Сердце болезненно сжалось, на миг стало нечем дышать.
У Томаса две дочери, у меня – три сестры, а еще множество кузин и других родственников. «Близкое родство как минимум»… И эта пауза…
– Кто это? – хрипло спросила я. – Кого убила эта мразь?!
Не выдержав, перешла на крик и выругалась при начальстве – нервы. Если с головы родных упал хоть один волосок, костьми лягу, но найду некроманта!
Даже со стула вскочила, уперлась руками в стол и уставилась на Лотеску. Почему на него? Он точно все знал.
Но ответил мне Неврис. Сначала попросил успокоиться и вспомнить о субординации, а потом назвал имя, от которого я рухнула обратно на стул. Мир перед глазами поблек, переговорная поплыла. Конечно, она так на меня похожа, если выколоть глаза и исполосовать ножом, не различишь.
– Она же не в Вертавейне… – только и смогла выдавить из себя.
Селия ишт Мазера, моя кузина… Я ведь пошла в отца, а они с братом почти копия друг друга. Селия тоже папина дочка. Мы с ней погодки.
– Трупу от силы три дня, – равнодушно вбил гвоздь в кровоточащее сердце непосредственный начальник. – Значит, либо она ехала погостить к вам, либо преступник силой привез ее в Вертавейн, чтобы совершить ритуал.
– Еще и ритуал… – одними губами прошептала я и таки сползла на спинку стула. Сознание не потеряла, но дышала так, будто на грудь давил камень.
Меня подхватили под мышки и поднесли к окну. Странно, но помогло, после насильно влитой рюмки чего-то крепкого и вовсе полегчало. Закашлявшись – спиртное попало не в то горло, отстранила руки Синглера и прошептала: «Все, прошло уже».
Стараясь отвлечься от главного, думала о всяких мелочах, вроде того, откуда в переговорной взялась бутылка. Ее точно не было на столе, значит, притаилась на полке. Вероятно, держали для высоких гостей, а пришлось изводить на меня.
– Сходите в лабораторию, – мягко попросил Лотеску. – Понимаю, тяжело, но нужно. Если чувствуете, что не справитесь одна, возьмите провожатого. Неврис, проводите ишт Мазеру. Все же это не просто труп, а кузина. Магдалена, вы способны мыслить, или даже не стоит включать изопроектор? Там записи с кристаллов вокзала, есть кое-что примечательное.
Помахала на лицо руками, утерла слезы и заверила, смогу, выдержу. А душа клокотала от ярости. Сама бы с удовольствием перерезала горло ублюдку!
Лотеску кивнул и потянулся к пульту управления. Повисший над столом двусторонний, особой модели, изопроектор мигнул, и я увидела знакомый перрон. Видно было плохо: темно, вечер уже, но людей много.
– Десять часов, – прокомментировал Лотеску. – Пассажирский из Баррии.
Кивнула, хлюпнув носом. Расписание поездов знаю, понимаю, почему толпятся люди. Это выход для третьего класса, а баррийский состав всегда полон. Он ходит раз в неделю и привозит в Нэвиль новых искателей счастья. На перроне же толпятся родственники и знакомые тех, кто решил с их подачи обосноваться в Вертавейне. Либо же ждут посылок и весточек от близких, переданных с кондукторами.
– А теперь внимательнее, – предупредил Лотеску. – Левый угол, ближе к часам.
Изображение дрогнуло. Картинки быстро сменяли друг друга, пока изопроектор не замер на сцене прибытия баррийского поезда. Тот уже стоял у перрона, обдавая встречающих паром. Двери вагонов открыты; суетятся носильщики, толпятся возле важных кондукторов в гербовых куртках люди… И тут я увидела двоих, мужчину и женщину, протискивавшихся сквозь толпу к выходу. Оба в темных плащах с капюшонами; в руке мужчины чемодан. Вроде все в порядке, спутник заботливо держит за руку, прокладывает дорогу. Только со второго раза поняла, в чем дело: в движениях женщины! Она будто под воздействием дурмана, идет как кукла. Ее толкают, женщина не замечает.
– Ну, что думаете? – Лотеску пристально уставился на меня.
– Что это фарс. Не верю, будто некромант так, открыто… Да, она сложением похожа на Селию, но тот, второй, не преступник. Сообщник – возможно, но не некромант. Не сходится с приметами.
– Уже и точные приметы есть? – одновременно оживились все трое.
Вот так, у меня горе, а им плевать. С другой стороны, лучше отплатить за потерю, чем ее оплакать.
– Да. Я принесла. Вот, – пошарила в сумке и достала блокнот.
Рука дрожала, пальцы с трудом листали страницы.
Передала блокнот Неврису и прикрыла глаза. Пусть изучают, а я пока постараюсь успокоиться. Если разрыдаюсь, упущу след. Ничего, Магдалена, ты справишься, ты сможешь поговорить насчет Селии.
– Замечательно! – Надо же, Неврису что-то понравилось! А я уже решила, что навеки стала для него худшим сотрудником отдела. Откуда только перевели этого блондина? Он точно не из Нэвиля. – Признаться, я полагал, будто вы… Впрочем, неважно. По таким данным – и так чисто! Одна или в паре?
– Одна, – бесцветным голосом ответила я и попросила разрешения выйти.
Долго стояла перед зеркалом в туалете и никак не могла прийти в себя. Холодная вода не помогала. Меня трясло, да так, что пришлось вцепиться в край раковины, чтобы не упасть. Хорошо, я тут одна, а то бы не выдержала. Подобные моменты лучше переживать в одиночестве.
