совершенно не контролируя бьющееся в конвульсиях тело.
Как из тумана доносятся глухие голоса:
– Переверните его на бок, а то захлебнется еще…
– Гляньте, гляньте! Да у него даже глаза сварились!
– А ты думал – пятнадцать тысяч рад в одном пучке! Там не то что белок – спекаются даже защищенные цепи импланта.
– Фу мля, сами его переворачивайте! С него кожа пластами слазит!
Меня корежит на палубе, разрывая мышцы в запредельных усилиях, выворачивая суставы и кроша позвонки. Электронное эхо от смерти импланта с силой цунами ударило по нервной системе.
Боль и Тьма держат меня под руки, ласково нашептывая в уши нечто сокровенное.
Тяжелых шагов я не расслышал, но вот раздавшийся над самой головой голос узнал – Муром.
– Вколите ему противошоковое, он нам живым нужен. Обесточьте и доставьте сюда капсулу с тремя семерками.
Бронированный ботинок пнул меня по ребрам. Без особой силы и злости, скорее – привлекая внимание. Муром вновь заговорил, на этот раз – обращаясь ко мне. Его голос казался спокойным и даже сочувствующим.
– Ну что, временный командир? Я ведь предупреждал – пока ты рулишь в верном направлении – я с тобой. Ну вот куда тебя понесло? Наследник великой Империи, епта… Командор грозного крейсера, мля! Больших звезд захотел?! И что мы имеем в сухом остатке? Обязательный устав на шесть тысяч пунктов? Баб «не в служебное время и с озвученным согласием под протокол импланта»? Отключенный выход из симулятора? И теперь вместо отпуска на солнечном пляже и карьеры среди горячих девочек – мы гнием в кишках этого проклятого «Марата»…
Палуба дрогнула от близкого взрыва. Мгновенно вспыхнувшая стрельба из десятков стволов заглушила речь предателя.
Меня уже немного попустило – сказались ли противошоковое, или затихло эхо нервных импульсов – не знаю. Но стало заметно легче. Хотя тело – все еще чужое, зрение – одни лишь фантомные пятна, отклик электронных устройств – по нулям.
Беда… В такие говны жизнь меня еще не загоняла. Умереть бы, да воскреснуть обновленным. Но кто ж позволит? Не ради минутной мести все затевалось…
– Что там за шум? – раздраженно рыкнул Муром.
Вешая на меня всех собак и аргументируя собственное предательство, он все больше накручивал себя, медленно распаляясь и закипая. Такого Мурома боялись все. Налитые кровью глаза, упавшая планка и гипертрофированная альфачность, благодаря которой здоровяк ощущал себя главным быком стада. За косой взгляд – на рога! За малейшее сомнение или заминку в исполнении приказа – публичное втаптывание в грязь!
Бычара гребаный…
Люк отсека с шипением отъехал в сторону. Звуки стрельбы стали глуше, кому-то крепко сели на хвост и погнали в глубь крейсера. Ближе к нам кто-то тоскливо подвывал, проклиная «клятого ботовода» и слезно прощаясь с отстреленными яйцами.
– Попытка прорыва в охраняемое помещение. Вероятно – личное прикрытие комэска. Насторожились после потери связи и сунулись проверить. Бот-мастер со своей бабой и дюжина сервов в боевом обвесе…
– Потери?
– Благодаря минному заграждению и скрытым за фальшпанелями турелям – отделались легким испугом. Трое ушли на новый цикл, вернутся в строй через пятнадцать минут. Раненых обрабатывают. Противник отходит в серую зону.
Муром недовольно засопел – атмосфера в отсеке заметно накалилась. Похвалу от предателя редко кто слышал, а вот карать и воспитывать через боль – он любил.
Идиоты… За кем пошли?! Да он же устроит вам тоталитарную деспотию! С рабством и персональными гаремами для своих ближников. Вот как такие приходят к власти?! Собирают вокруг себя активное ядро, а остальные молчаливым стадом идут следом?
Я беззвучно застонал – к нервам постепенно возвращалась чувствительность. И не сказать, что я этому обрадовался…
– Продолжайте преследование. Капсулы бот-мастеров – под особый контроль. И без лишнего энтузиазма там! Петоводы нам нужны как воздух! Выполнять!
На пике боли и в объятьях слепоты, организм извернулся и отыскал суррогат на замену отказавшему зрению. Тьма вокруг меня расцвела тусклыми пятнами аур – блеклыми, невнятными, но все же узнаваемыми человеческими контурами.
И в одночасье – словно рухнула невидимая стена. В разум вторгся тоскливый вой Лины:
В душе сразу потеплело, по соединяющему наши души каналу потекла живительная Сила. Где-то в глубине моей ауры запульсировала злая чернота поглощенной жемчужины.
Шлю беззвучный ответ:
Пришедшая волна счастья накрыла меня с головой. Губы непроизвольно расползлись в улыбке. Зрелище было явно не для слабонервных – стоящий рядом боец отшатнулся и выматерился.
Голос Лины сорвался в торопливую скороговорку:
