– Убить их… – сквозь звон перестающей бежать по жилам крови донеслись слова брата, и наступила тишина.
Камикуру Хина легко скользила в тенях, следуя за фургоном гостей. Вот же глупцы! В душе девушки клокотала невообразимая злость. Отец отчитал её как маленькую, а главное, за кого! За этих… эти… от ярости эпитеты, способные передать её отношение к обидчикам, вылетели из головы.
Да ещё этот человек! Да как он посмел! Пусть ему удалось… случайно, конечно! Случайно, и даже, наверно, с помощью магии… да, именно так и не иначе. Ему удалось случайно и с помощью магии скрутить её. Но бой ещё не был закончен. А отец… он встал на сторону этих мерзавцев из триады!
И пусть он утверждает, что это не так. Она докажет! Проследит и разоблачит всё! Все их преступные замыслы. Тем более что равной ей в скрытном проникновении в родном додзё не было никого, кроме отца-наставника и покойной матери. Вот и теперь за столько времени они так и не заметили её, скользящую в тенях, прямо за их повозкой.
Преодолеть стену логова бандитов было ещё проще. Стража триады отвлеклась на гостей, и девушка легко перемахнула ограждение высотой в два эльфийских роста, даже без использования специальных приспособлений. Да и на крышу особняка, в котором ютился оябун Кун Жо Пэ, забралась без проблем.
Оставалось лишь затаиться и проследить за всеми незаконными делишками этого… ух, как она была зла на этого человечишку. Девушка нервно потёрла взмокшие ладони. Отчего-то ощущение крепких мужских пальцев, с лёгкостью удерживающих напрягающую все силы эльфу, никак не хотели проходить. Да и его касания она чувствовала до сих пор. Что бесило её ещё больше.
Да ещё этот его хлопок по попке и прощальные: «Беги, цыплёнок», что он произнес, отпустив её по просьбе отца. Значит, он знал, кто она такая, раз подобрал самый обидный синоним к её имени. А папа… он лишь рассмеялся, когда она ему это рассказала. И тоже назвал цыплёнком. Но она докажет. Всем докажет, что…
Закончить мысль Хина не успела. Чьи-то сильные и жёсткие, но совсем не аккуратные, как у того человека, руки впечатали её голову в черепицу крыши, позвоночник прижало колено, а на рывком поднятую голову набросили совершенно непрозрачный и гасящий все звуки мешок.
Судя по всему, её закинули на плечо, но несли не долго. Не прошло и трёх раз по сто ударов сердца, как наставлял отсчитывать время в подобных случаях отец, её, ещё в те времена маленькую девочку, когда всё те же руки буквально швырнули Хину на камни, выбив разом весь воздух из лёгких. И пока она судорожно раскрывала рот, стараясь отдышаться, – сорвали и мешок, и защитную маску.
Первый, кого она увидела на залитом солнцем дворе, был всё тот же человек Ирг-рорь, вроде бы так его называл триадовец. Но выглядел он теперь совсем по-другому. В одной руке зажат молот, на другой – надет щит, в котором с первого взгляда угадывалась дворфийская поделка. Точнее, практически произведение искусства, даже её скромных познаний хватило, чтобы определить мастерство, с которым был тот выполнен. И его наличие никак не вязалось с более чем скромными доспехами оскалившегося, сверкающего глазами парня. Разве что молот не подкачал, она это ещё тогда, у ворот додзё заметила.
– Брат-тэсе, ты ошибаешься. Мои помыслы и дела… – речь прервалась, сменившись каким-то хрипом и бульканьем, заставив эльфийку, наконец, оторвать взгляд от изготовившегося к бою и не решавшегося нанести первый удар человека и посмотреть в другую сторону.
Лучше бы она этого не делала. В руках оябуна, а девушка узнала его мгновенно, корчился в предсмертной агонии эльф, чертами лица очень похожий на главу местной триады. Но главное, она его узнала. Это именно он приехал утром к воротам додзё, вместе со своим спутником, и устроил заваруху… или это она устроила нечто непотребное. Но именно за ними она следила, надеясь узнать чужие секреты. Узнала. Но теперь это Хину ничуть не радовало.
– Убить их, – голос эльфа, только что собственноручно убившего своего родственника, был всё так же сух и лишён эмоций.
Возможно, он хотел добавить что-нибудь ещё, но значения это не имело. Девушка видела, что осторожный оябун не стал приближаться к человеку настолько, чтобы тот мог достать его своим оружием. Но для того этот факт не оказалось препятствием. Свистнувший в воздухе молот в самой верхней точке дуги вдруг начал меняться, вытягиваясь в длину, и вот у него появилось приличного размера копейное остриё. Оно выросло из шипа на торце, а затем оружие рухнуло вниз. Хине показалось, что навершие засветилось, а в десяти сантиметрах от головы оябуна вспыхнула чёрная бурлящая преграда. Всего на секунду, затем что-то громыхнуло, и удлинившийся молот вонзился крюком обуха прямо в темя эльфа. И почти сразу же рывком вернулся к своим начальным размерам, разрывая черепную коробку уже бывшего босса триады. На нём же остались лишь потёки крови, обозначая, что свою первую жертву он уже забрал.
Секунда тишины, порождённая шоком от столь быстрого и эффектного убийства, закончилась дикими криками, заполнившими двор. Со всех сторон к замершей у фургона фигуре бойца с молотом и щитом рванулись все обитатели дома и бойцы триады, вооружившись всем, что было под рукой.
Тренировки с отцом не прошли даром для Хины. Она буквально кожей почувствовала готовые впиться в её тело острия копий и прямо из положения лёжа взвилась в воздух, отскакивая в единственное, как ей показалось, безопасное место – под ноги к человеку.
А тот не стоял на месте. Первый же добежавший страж, успев даже замахнуться нагинатой – рухнул с разбитой головой. Причём Ирг-рорь ударил щитом, одним махом снеся ему череп, и, мгновенно развернувшись, вбил боёк под подбородок следующему самоубийце. Отбросив тело в сторону с неестественно запрокинутой головой, а человек уже начал нападать на первых решивших приблизиться к нему смертников. Девушка всё же давно училась в додзё отца, чтобы определить, что поражённый оружием эльф умер сразу. Без мучений. Труп, мертвяк. Раздроблена нижняя челюсть, сломаны шейные позвонки.
Он был Мастером. Молодым мастером из человеческой школы, ни в чём не уступающей искусству её отца. Он мог убить её там, у ворот, он был вправе, а после этого они бы с её папой просто выпили по пиале чаю и конфликт был бы исчерпан. Мороз пробежал по спине Хины, когда она увидела его новое движение. Поворот. Снова удар щитом. Но на этот раз углом нижней части прямо в середину грудной клетки подобравшегося слишком близко мечника.
Отлетев на пару шагов, тот смог лишь вытолкнуть из себя пару сгустков крови и забился в агонии, наверное, обломки рёбер разорвали лёгкие, а то и повредили сердце. Отец учил её, что для эльфов подобные удары особенно опасны. Из-за трубчатого строения костей. Но Хина впервые видела, как страшно оно происходит на самом деле.
