– Я смогу с ним повидаться?
– Наверное, если захочешь. Он в Воензане, нашей северной заставе. Я, своей властью, допускаю тебя в Фаркайн, гном Галвин Громмард. Потому что ты – наш.
– Спасибо. Я еще хотел попросить…
– Нет, лоцманов вы не получите. Впрочем, препятствий я тоже чинить не стану. Пока. Можете попробовать поговорить с местными. Платите щедро.
Обворожительная Дивия ругалась, как подвыпивший конюх.
– Вот дает! – восхитился дядюшка Хобарн. – А я думал, что из такого прекрасного ротика могут только цветочки вылетать.
Лоцманов нанял Галвин. Под слегка насмешливым присмотром Варрена гном обошел деревню местных, которая из-за скелета свай и суставчатых настилов походила не на разрозненные жилища, а на единый крабообразный организм, и сговорился с десятком местных мореходов за вполне умеренную плату. Остаток дня навигаторы бросали лоты, чтобы убедиться в достаточной глубине межрифовых проходов, после чего первым к берегу пошел «Иноходец». После того, как флагманский бриг благополучно бросил якорь в живописной бухте, пришел черед остальной флотилии. Под галеры, что перевозили лошадей, прорыли специальный канал, перетаскали груды гальки. Все для того, чтобы суда могли подойти вплотную к берегу и разгрузиться. Грубо сколоченный настил тщательно укрепили подпорками, но без толку. Через несколько минут его копытами коней своротили набок, а первая партия животных опрокинулась в пенную прибойную волну.
– Лодыри бесполезные! – кричала Дивия на погонщиков. – Если хоть одна лошадь покалечится, я вам руки поотрубаю! Приготовили путы? До смерти запорю!
Прочие корабли встали настолько близко от суши, насколько им позволила осадка. Между ними и берегом бойко сновали шлюпки, которые перевозили мастеровых вместе с инструментарием. Первым делом было решено соорудить кораль для лошадей и разметить территорию под будущие строения. На лицах всех – людей, дворфов, гномов и даже эльфов – то и дело зажигались улыбки. Воины Лиги радовались, что они наконец стоят на твердой земле, а опасный морской поход остался позади. Даже гнетущее беспокойство за родных и неизвестность будущего отступили на время. Жизнь пела голосами птиц и сияла радостными солнечными лучами.
Поздно вечером Галвин целовал Эйру под ласковым светом звезд Фаркрайна. Позади них горели костры лагеря, впереди, за пологом темноты, звенели цикады. Громмард попытался пойти дальше поцелуев, но его руки мягко, но решительно были отстранены.
– Ты чего? – девушка понизила голос, словно их кто-то мог услышать за какофонией насекомых. – Прямо здесь, на земле?
– Да не холодно же вроде, – жарко прошептал гном, вновь привлекая ее к себе.
– Нет! Нет, слышишь? Для начала нам всем нужно хорошенько помыться. На «Молнии» выкидывали купальную сетку хотя бы. А тут что? И обзавестись какими-то стенами. Палатка не подойдет, если ты не хочешь, чтобы я подняла на ноги весь лагерь.
– Это значит – ждать, пока срубят дома, – приуныл Галвин.
Эйра властно обняла его за шею и подарила еще один, исключительно долгий поцелуй.
– Ладно, насчет природы ты меня уговорил. Но баня – обязательно. Тем более, что после сегодняшнего дня меня, если честно, даже ноги с трудом держат. Завтра, хорошо?
– Хорошо, – с таким нарочито горестным видом ответил гном, что вызвал у девушки прилив веселья.
И хотя Галвин сам смертельно устал за этот трудный день, он шел, словно парил над землей. Его душа ликовала и задыхалась от предвкушения счастья.
На рассвете застучали топоры и молотки гномов. Чуть в стороне от походных палаток плотники сколачивали трелевочные подводы для транспортировки леса и телеги с бочками для водовозных команд. До ближайшей речушки оказалось чуть менее часа неторопливой езды. Бельтран сначала хотел перенести лагерь в ее устье, но там не обнаружилось удобной бухты. Поэтому маркиз вернулся с рекогносцировки, полный недовольства и новых распоряжений, которые немедля обрушил на беззащитный мозг своего инженера.
– Бондарям – изготовить несколько больших емкостей и вкопать их в землю. Нам необходимо всегда иметь недельный запас питьевой воды, – первым делом заявил маркиз. – Эльфы могут опреснять некоторое количество морской воды, но на всех ее не хватит.
– Ты чего-то опасаешься? – на правах одного из командующих армии спросил Громмард.
Спросил, впрочем, беззаботно, без ненужных нервов. Его рабочий сюртук из стеганой шкуры степного варана ровным слоем покрывали опилки и мельчайшая древесная пыль – с самого рассвета инженер руководил работами по обустройству лагеря. Душа Галвина никогда не лежала к механике и прочим строительно-проектировочным делам. Он занимался этим из-под палки, разве что кроме изобретения «Злой старушки». Но тогда гномом двигала месть, а также тревога за исход войны – Лига сдавала одну битву за другой. Сейчас Галвин, вопреки натуре, пребывал на подъеме. Он был вызван обволакивающим эффектом мягких губ Эйры и наплывом каких-то новых чувств и мыслей, в коих он еще и сам толком не разобрался. Или опасался разбираться. Поэтому слова маркиза прилетали ему в разум сквозь довольно-таки изрядный слой розовой ваты, который там образовался сам собой буквально за несколько последних дней. Машинально Громмард достал из-под клапана нагрудного кармана смятый чертеж собственного производства и бросил на него быстрый взгляд. Никаких врытых в землю танков для воды или прочих жидкостей в нем не наблюдалось.
– Я не понял, ты чего-то боишься? – переспросил он.
– Да, – не уточняя, чего именно, ответил Бельтран. – Галвин, мы станем городить укрепления. Твои орудия прикроют нас со стороны материка. Снимай с кораблей все пушки, переоборудуй их с гарпунов на обычные ядра. Пусть оружейники и кузнецы начинают выкладывать печи.
– Нам будет нужна глина для обжига кирпичей.
– Эльфы второй день изучают окрестности. Они пронюхают, какие ресурсы есть поблизости, опросят жителей. Я уверен – разведка постепенно отыщет все, что нам может
