– Обиделся, – сказал мне в спину Голд. – Как ребенок, честное слово. Ладно, подумай, а как поймешь, что в данном случае я прав, скажешь мне об этом.
И он поспешил за мной.
Глава 8
– Внутрь никого, кроме Асланбека, не пускать, – распорядился я, войдя в крепость. – Нам тут куча лишних глаз не нужна. Вон холм, пусть там располагаются. И держать эту орду под прицелом. Жека, запрет излагаешь ты как комендант крепости. Наемник, все остальное на тебе.
– Понял, – лаконично ответил последний, Жека же только кивнул.
– Невежливо, но резонно, – согласился Голд. – Единственное – законы степи. Не стоит давать предлога для обиды, сейчас это спустят на тормозах, но после могут и вспомнить. Для войны сойдет любой повод.
– Этим красавцам для смертоубийства ближнего своего повод, как мне кажется, вообще не особо нужен, – пожал плечами я. – Что до всего остального… Пусть Фрау быстро сварганит котел какой-нибудь похлебки. Мы их накормили? Накормили. Все, правила соблюдены. Можем дров для костра дать.
– И еще… – Голд, судя по всему, удовлетворился моим ответом и обратился к Жеке: – Если он подарит нам рабов, помести их отдельно, я потом с каждым из них побеседую. И чтобы никто из них ни с кем из наших не общался.
Ну да, если среди них не окажется крысы, то я очень удивлюсь. Вот только поди ее поймай.
Дом для переговоров мы подобрали просторный, хороший, добротный. И, что очень важно, с большой комнатой, пригодной для беседы, и с маленьким закутком, пристроенным к этой комнате и скрытым от чужого глаза. Если о нем не знать, век не догадаешься, что он там есть.
– Сиди тихо, как мышь. – Голд погрозил мне пальцем. – Если уж решил заниматься такой ерундой, то держи линию. Хотя, как по мне, попахивает это шпионскими играми. Все будет гораздо проще, чем ты себе напридумывал. Тем более, как ты сам сказал, им повод не нужен.
– Возможно, – не стал с ним спорить я. – Тем не менее формальности надо соблюдать. Есть лидер – есть ответ. Нет лидера – нет ответа. Да и хуже, чем сейчас, все равно уже не будет.
– Это у них все плохо, – заметил Жека, входя в комнату. – У нас все пока ничего.
– Ты что тут делаешь? – возмутился Голд. – Ты где должен быть?
– Детям степей до нас еще ехать и ехать, – резонно возразил ему Жека. – Слушай, Голд, а можно я в этой беседе тоже поучаствую?
– Нет, – категорично заявил советник. – Ты слишком эмоционален, тебя на такие встречи допускать нельзя. Что-нибудь эдакое брякнешь, а он потом это истолкует в свою пользу или просто неверно поймет. Я бы Профа подтянул сюда, этот товарищ много умных слов знает и обычаи народов Востока, мне его мнение потом очень хотелось бы послушать.
– Не надо Профа, – покачал головой я.
Не следует его светить. Асланбек может подумать, что Проф у нас – важная шишка, и кто знает, что потом придет в его бородатую голову? Вариантов-то масса – от похищения старика, которого пытать проще, чем молодого мужчину, до… Это Восток, у них много всякого-разного в запасе. А уважение к старшим, свойственное этим народностям на «том свете», увы, в Ковчеге не прижилось.
Жека оказался прав: процессия посольства появилась на холме только через два часа. Как мне потом рассказали (сам я к воротам не пошел), все было обставлено очень и очень пафосно, без привычного нам аскетизма степняков. Асланбека называли сиятельным и богоподобным, часовым сообщили, что он почтил нас своим визитом и тем самым оказал невероятное уважение нашему дому.
Сам виновник торжества сидел на тележке, надувал щеки и гордо пучил глаза, соответствуя таким речам.
Голд, уже после, аттестуя этого товарища, сообщил мне:
– Асланбек так старательно отыгрывал роль, что в какой-то момент перегнул палку. Во всем хороша мера.
И это было так. Узнав, что «владетеля Свата» на месте нет, Асланбек грозно нахмурил брови и долго раздумывал, вести разговоры с каким-то там советником или нет, после не менее сурово засопел, узнав, что его воинов не пустят в крепость, и ссылался на то, что такое поведение противоречит минимальным основам политического вежества.
Голд был корректен и непреклонен, так что покряхтел-покряхтел представитель степи и согласился на наши условия. Правда, выторговал себе право взять с собой двух бойцов, на это мой советник согласился. И правильно – во всем надо меру знать, я бы тоже один к кагану не пошел. Нет, захотят убить – убьют все равно, но так представительнее. Что же до того, что эта парочка будет по сторонам глазеть, – да и пусть их. Ничего особенного они углядеть не смогут.
Кочевники расположились на вершине холма, находящегося неподалеку от черного хода в крепость. Рабов они отогнали в сторону, велев им заткнуться и не скулить, туда же отправили телегу-экипаж.
Кстати, того, что их еще и кормить будут, степняки не ожидали, потому очень удивились и обрадовались, увидев котел с похлебкой, который им вынесли из крепости.
Асланбек не скрывал, что внутри нашего поселения ему все крайне интересно, вертел головой, осматриваясь, и время от времени причмокивал губами. Понравилась ему наша крепость, это факт. Не сомневаюсь, что степняк даже уже прикидывал, как тут будет править, да и Голд мои предположения подтвердил: как он сказал, взгляд у посла кагана был хозяйский. Кстати, в этот момент советник окончательно согласился со мной в том, что этого товарища надо валить, хоть бы даже и в профилактических целях.
А еще посол приметил у одного из домов Марику. Та стояла, подпирая плечом стену, и грызла сушеную рыбину, выполняя мое поручение – запомнить вероятную мишень как следует, чтобы потом не гадать, как этот самый Асланбек выглядит. Что любопытно – ему она очень понравилась. Интересно, что бы он сказал, узнав, что та в свое время была рабыней в его лагере? Как видно, не попадалась она ему на глаза в то время, а вот моя подруга его вспомнила.
