В голове зазвучали голоса: «Мой муж два года назад ушел туда…», «Магические места как маяк, притягивают всякую нечисть…», «В том уделе был Проклятый копейщик…».
Живые деревья и русалки не могли напугать меня сильнее. В отличие от тех и других, это существо слишком походило на человека. Двухметровое или даже более крупное тело мужчины, все в густой серой шерсти, венчала голова волка. Тоже неестественно большая, и на ней выделялись налитые кровью глаза размером с мой кулак. Чудовище рычало, то и дело обнажая клыки.
– Убей его! – раздался крик справа. Истеричный и властный голос, так не похожий на голос моей Аэле. – Убей монстра, и я исполню все твои желания.
Мне хватило мгновения, чтобы, бросив взгляд через плечо, увидеть богиню. Элея лежала в темной луже и прижимала к животу какие-то тряпки. В сердце лишь на миг шевельнулась злая радость: ну и кто теперь у нас всемогущее существо? Вот только мага рядом с ней не было. Куда он мог деться? Любой из его фокусов был бы сейчас бесценен.
Я снова повернулась к полуволку-получеловеку. Его огромные кисти заканчивались изогнутыми когтями, с которых падали тяжелые черные капли. Монстр вновь оскалился, но не двинулся с места и не сделал попытки напасть.
Я сжала меч: пальцы плохо слушались после паралича. Рукоять то и дело норовила выскользнуть из взмокшей ладони. Как же я, Войя возьми, справлюсь с этой тварью? Где Слэйто, когда он так нужен?
Волк почему-то не спешил нападать. Он бросал взгляды на животное, лежавшее посреди вытоптанной поляны, чья грудь лихорадочно вздымалась и опадала. Я почувствовала себя чуть смелее и двинулась вперед.
– Правильно. Вспори брюхо этой твари! – вскричала Элея. – Он напал на меня и Слэйто! Он почти убил нас! Убей, уничтожь…
Я еще крепче сжала корундовый меч. Не ради богини, но ради себя – я должна это сделать. Мне надо выжить и помочь магу. Еще мгновенье, и я бы бросилась…
Голос мага прозвучал в голове настолько ясно, будто Слэйто возник из ниоткуда и прошептал мне их на ухо. Пошатнувшись, я чуть не упала. Зверь зашипел.
«Ты смотришь, но не вглядываешься. Не видишь всей картины. Вслушайся в это место». И совсем тихо: «Когда ты дерешься, движешься быстро, словно ветер. Попробуй так же быстро думать».
Что-то не складывалось во всей этой головоломке. Почему монстр не нападает? Почему он молчит – ведь почти все чудовищные твари, которых я встречала, могли говорить? Чего он ждет? Сзади надрывалась Элея. Но дело было не в ней и не в этом саду. Разгадка лежала на поверхности. Слушать это место… и я стала слушать.
И услышала – сначала тихо, затем чуть громче. Поскуливание, доносившееся из развалин. Монстр проследил за моим взглядом. И вдруг в его глазах промелькнуло такое отчаяние, какое не могло скрыть даже звериное обличье. Отчаяние, страх, боль. Взгляд полуволка-получеловека метался между развалинами и поверженным зверем между нами. А там, среди белых камней мелькнуло темное пятнышко, затем еще одно.
Огромный зверь опустился на передние конечности, шерсть у него на загривке встала дыбом. Он решился на смертный бой, чтобы защитить самое ценное.
Я опустила меч.
– Уходи.
Монстр не обратил внимания на мои слова. Я же буквально слышала, как звенят его мышцы, напрягшиеся перед прыжком.
– Уходи! – заорала я так громко, что монстр отпрянул. – Забирай свою семью и просто уходи.
Полуволк-получеловек растерялся. Он недоверчиво смотрел на меня своими жуткими красными глазами. Между тем из груды белых камней выбрался пушистый комочек и, подвывая, бросился лежащему существу. Сверкнули когти, и я поняла, что на земле лежит еще один гигантский полуволк. Нежно, как только возможно, огромная лапа притянула к себе малыша, чтобы оградить от всего, даже ценой жизни.
– Она ранила твою женщину. Она угрожала твоим детям. Да, ты в ярости. Но еще больше ты напуган. Поэтому забирай семью и уходи – я не буду бить тебя в спину. – С этими словами я отшвырнула корундовый меч далеко в сторону.
– Глупая а-штаа! – закричала Элея. – Идиотка. Убей их. Просто убей.
Я развернулась к ней:
– Когда же ты сообразишь, что я не охотница на волков! Я не могу убить в себе чувства! Есть время идти в бой, а есть время отложить меч и рискнуть всем. Я не буду убивать детей, пусть даже это дети волка. – Я почувствовала себя опустошенной и добавила: – Именно это пытался мне объяснить Слэйто все время, что мы были рядом. Я не безжалостная убийца. Мне никогда не стать салана-но-равэ.
Поворачиваться было страшно. Я понимала, что, отбросив меч, лишила себя последней надежды на защиту. Один прыжок монстра – и не будет никакой Лис. Но тот не прыгал, он внимательно меня рассматривал.
– Я запомню это, не-охотница-на-волков, – утробно прорычал полуволк-получеловек. Затем тявкнул в темноту, и из щелей между белыми камнями высыпало полдюжины маленьких пушистых волчат. Все окружили поверженную мать, поглядывая на меня с испугом. Волк-отец закинул безвольное тело волчицы себе на спину, помогая себе головой и передними лапами. Затем все семейство двинулось в ночь.
Я отошла, чтобы их пропустить. Даже Элея прервала свой поток ругани, наблюдая, как волки скрываются в гуще сада.
Стерев со лба выступивший пот, я подошла к богине. Она лежала, нелепо раскинув ноги. Без своих трюков с превращением она казалась обычной девчонкой, невзрачной, злой, усталой. То, что я сначала приняла за тряпки, оказалось ее внутренностями. Видимо, волк сильно полоснул ее когтями по животу после того, как она напала на волчицу. К горлу подкатывала тошнота, когда я смотрела на темное месиво, которое Элея пыталась удержать руками.
