тебя никуда не денется. И ты от него.
Ведьма расхохоталась.
– Хватит скалиться, – сплюнул Лисица. – В этом захолустье еще найдутся мужики, способные драться?
– Парочка сыщется, – кивнул Лесь, чувствуя, как разрастаются внутри обида и злость. Именно они и подхлестнули взять в руки зажженный факел и обойти с ним постоялый двор. Жаль, но ни криков, ни стенаний родичей племянник так и не дождался.
Только Юга, уже находившаяся в седле, вдруг обернулась на пышные кусты, подмигнула затихшим от ужаса Виде с мужем и понудила лошадь следовать за остальными.
Войтех разбудил Немиру еще до того, как Денница распустила свои огненные косы.
– Умыться дозволишь? – спросила девица, подтянув к лицу связанные кисти. Запястья и щиколотки саднило, тело ныло от длительного лежания в одной позе. Но спутнику наверняка было хуже. Эх, костер погас – не разглядеть. Сожаление о содеянном растворялось в расцветающем дне, а вот обида вернулась и крепчала с каждым мигом.
– Как только доберемся до ближайшего водоема.
– А до ветру?
Ведьмарь развязал хитрые узлы:
– Даже не пытайся сбежать – прознаю.
Девица молча направилась в ближайшие кусты. Она так и этак крутила в голове варианты побега. Придирчиво их изучала, отсеивала невозможные, временно откладывала отчаянные. К сожалению, стоящего пока не подворачивалось. Но она найдет. Непременно! Только нужно сделать это поскорее, до Смедина совсем недалече.
Когда вернулась, протянула руки ведьмарю:
– Вяжи.
– Обойдусь покуда.
Скоро выяснилось, что он прав. Уже через полсотни шагов ехать верхом оказалось почти невозможно. То и дело приходилось пригибаться, отклоняться. Пришлось спешиться. Продвижение чуток ускорилось, лишь когда солнце выбралось на небосклон. И вот тогда-то Немира смогла во всех деталях разглядеть результаты своего труда. Нос Войтеха распух, правый глаз окаймлял живописный синяк. Не сегодня завтра левый тоже нальется «красотой».
– Хорош? – уточнил ведьмарь.
– Недостаточно! – фыркнула спутница и отвернулась. А чуть позже полюбопытствовала: – Ты специально его не сводишь?
– Верно. Хочу, чтоб любимая насладилась.
– Не смей! Не называй меня так! – ощерилась Немира. – Если бы ты меня любил, то никогда бы так не поступил!
Красиво очерченные губы в ответ было приоткрылись, но снова сомкнулись – пущай, мол, слово, которое не воробей, остается на месте.
На отдых, как водится, остановились ближе к полудню. И вот тут появилась загвоздка. Сумка со снедью оказалась почти пустой. Последние куски мяса отправились в желудки еще на рассвете. Осталось немного зачерствелого хлеба да пара глотков меда.
– Ешь, – протянул Немире краюху ведьмарь.
– Не стану.
– Ешь.
– Хочешь не хочешь, а придется тебе еды добыть, – усмехнулась Немира.
– Ешь, – рявкнул Войтех.
– Насильно запихивать будешь? – с вызовом спросила девица.
Войтех засопел. Обиделся никак.
– А хочешь я дичи добуду? Все стрелой быстрее, нежели мечом.
Немира дразнила и подначивала спутника, понимая, что вот-вот настанет час, когда она останется одна. Хорошая возможность сама выглянула из-за угла и поманила пальцем. Но получилось несколько не так, как рисовало воображение. Съесть хлеб все-таки пришлось. А дальше ведьмарь с помощью веревки снова претворил спутницу в пленницу, забрал ее сапоги, оружие и отправился в чащу. Пусть так. Главное, что один из метательных ножей он умудрился выронить и не заметить. А лук и сапоги она еще раздобудет.
С колотящимся сердцем Немира выждала несколько мгновений и подползла к сокровенному лезвию. Прислушиваясь и волнуясь, принялась перерезать путы. Те, как назло, упорствовали. Даже возникла догадка – уж не шепоток ли колдовской усилил их прочность. Но светлый миг пришел – желанная свобода вернулась под звуки лопающихся волокон. Девица затянула потуже обмотки и побежала прочь. Хорошо, ведьмарь только сапогами ограничился. Босыми-то ногами по лесу не сильно побегаешь.
Немира решила не останавливаться, пока не собьется дыхание. Но до этого не дошло. Стоило чуть углубиться в чащобу и ощутить, как солодеет воздух, а за спиной расправляются крылья, – зазвенела сталь, заржали лошади, закричал Войтех. Девица замерла. Гонители! Настигли! Обида, ярость схлынули, как и краска с лица. Осталась лишь тревога за любимого, отдававшаяся стуком в висках. Не размышляя, не заботясь о собственной безопасности, Немира бросилась назад.
Только бы успеть!
