– Тише, не буди лихо.
– Да чтоб оно тебя с потрохами сожрало! Пусти! – трудно было поверить, что любимый так с ней поступает.
– Успокойся, не то ненароком сделаю больно.
Лубяная веревка примеривалась к щиколоткам. Но девица и не мыслила сдаваться, отчаянно сражаясь головой, плечами, тазом. Когда же не осталось возможности пнуть, толкнуть и даже поцарапать, в ход пошли зубы. Ведьмарь зашипел от боли, придавил рассвирепевшую княжну коленом и справно закончил начатое.
– Луд! Предатель! Ты не имеешь права! – задыхалась Немира.
Войтех с завидным спокойствием пропускал все выкрики, связывая ноги. На всякий случай перепроверил хитрые узлы, избавил от оружия и удовлетворенно кивнул.
– Чем растрачивать силы на драку, лучше выспись. Еще есть время, – посоветовал мужчина и прилег подле все еще ерепенящейся спутницы.
– Развяжи меня немедля! – потребовала она.
– Спи, – наглая рука обвила талию.
Немира затихла, пытаясь отдышаться и позволяя Войтеху уверовать, что обессилела. И он на горе свое уверовал, но уже в следующий миг сильно пожалел. Девичий затылок попал точно по переносице. Раздался отвратительный хруст. Что-то хлюпнуло.
Войтех взвыл. Злорадство моментально убаюкало тупое нытье в голове. Немира отклонилась, ожидая ответного удара. Но того не последовало.
Зажимая нос, мужчина присел, подтянул свою сумку и принялся в ней шарить.
– Развяжи меня, – потребовала спутница. Голос поубавил резкости, когда она заметила, как кровь заливает лицо ведьмаря, одежу.
– Не могу, – прогнусавил мужчина, сплюнул показавшуюся черной в свете костра слюну.
– И долго ты собираешься держать меня связанной?
– Если потребуется, до княжьего терема.
Уже угасавшее под напором пробудившейся жалости спокойствие испарилось:
– Я все равно убегу, слышишь?! Веревка не удержит меня, так и знай!
Войтех если и слышал, то вида не подавал.
– Тебе-то зачем все это нужно?! Плевал же ты на мою деревню! А тут стал человечным?! Войтех! Слышишь меня?!
Но ведьмарь даже головы не повернул, игнорируя истошные крики и обвинения. Полил на лоскут из фляги и, водрузив его на разбитый нос, снова лег. Правда, на этот раз локтей на пяток дальше, чем до вероломного нападения.
Как только Немира поняла, что спутник не намерен разговаривать, недолгая истерика закончилась.
– Мокрой ветошью сломанного носа не излечить, – буркнула она.
Ведьмарь молчал.
– Меня в храме научили, как надо, – не отступала девица, чувствуя, как разрастается внутри сожаление о содеянном, и чего уж там, вкупе со стыдом.
Ведьмарь молчал.
– Давай помогу.
– Обойдусь, – всего одно слово, произнесенное тихо, но твердо, легло последним камнем – готова стена!
Немира вздохнула и закрыла глаза. На душу словно положили камень. Нет, девица не сдалась, она обязательно сыщет брешь в опеке спутника, точнее стражника, и сбежит. Но сделалось грустно и плохо от осознания, что Войтех поступает именно так. Похоже, в его решении даже любовь не способна стать спасительной лазейкой.
Глава 18
Все ближе к Смедину
Лисица осушил кружку браги залпом. Потом еще одну и еще. Рыжий паренек с восхищением взирал на странного гостя – мол, надо ж, пьет и не пьянеет. Ведал бы тупица, что причина тому вовсе не волотовское здоровье. Главарь и сам был бы рад забыться, да где уж там? Проклятая печать покоя не дает, даже хмель отгоняет!
Здоровенный тесак резанул по предплечью – и, как всегда, ни следа, ни крови. Точно кожа под меткой задеревенела разом с мясом. Хотя… Кабы задеревенела, разве ощущалось бы это поганое жжение, к которому невозможно привыкнуть?
– Вот это да! – не выдержал юноша. – Ты точно из камня сделан!
– Хочешь так же? – раскосые глаза нехорошо блеснули.
Лесь замотал головой.
– И правильно, – криво усмехнулся Лисица. – А хочешь воином стать?
– Раньше мечтал, а теперича некогда. Хозяйство, – юноша очертил ладонью убогую комнату.
– Еще браги, пива или съестного? – нарочито громко спросила Вида, чтобы гости скопом ответили, только бы к той страшной женщине лишний раз не приближаться. Хозяйка
