словно разгоралась ярче. Новоявленный молодчик Лесь, так тот и вовсе с выражением нестерпимой муки вытаптывал поляну вдоль и поперек да уже трижды к озеру ходил.
Близко оберег, близко ведьмарь… Коли дозволит Кара, так скоро избавится Лисица от поганой печати.
Эх, кабы шайка была поболей…
Затрещали кусты. Главарь вскочил на ноги, обнажил меч. Мужики похватали тесаки да топоры. Ведьма захохотала и радостно потерла руки. Только Дубина даже не дрогнул, продолжая ковыряться в грязи.
– Люди добрые, мы с миром. Дозвольте подле вас ночь провести.
– Выходите.
На свет костра, недовольно шипящего от небесных слез, что нет-нет да соскальзывали с пятипалых листьев, вышли трое мужчин. Грязные, уставшие. Один из них волочил ногу, опираясь на плечи товарищей. Никак ранен.
– Что ж, садитесь. Чем богаты, тем и рады, – улыбнулся Лисица.
Незваные гости расцвели в ответ. И только Юга ведала об истинной радости главаря. Она и сама ее разделяла.
– Поди, устали, милки? Присаживайтесь поближе к костерку, погрейтесь, – радушно проскрипела ведьма.
Заскорузлые ладони жадно потянулись к теплу, ноздри затрепетали, услыхав запах разогреваемой похлебки.
– Проголодались? Ничего, сейчас это поправим, – обещала Юга, помешивая в котелке остатки сытной бурды.
Рты наполнялись слюной.
– А тебе так двойную порцию дам. С такой раной особливо силы надобно восполнить.
Повеселевший главарь прислонился спиной к стволу. Никак услыхал Кара его молитвы. Подмогу прислал. Пущай бедолаги в сырые лохмотья кутались, а опытный взор не обманешь – уж больно крепки тела, отточены движения. Это не какие-то бродяги. Это опытные воины. И кажный из них стоит трех таких Лесей. Разве что тот, подбитый… Может, и излечима его рана, да только времени на это нет.
– Это кто ж тебя так? – как бы между прочим спросил Лисица.
– Т-т-так это… Охотник… З-за дичь п-принял, – запинаясь, пояснил мужик.
Только если не врет, отчего глаза, точно девка, отводит? Отчего руки дробно подрагивают?
– Ты не серчай, пригожий, я тебя быстро подлатаю, – уже отиралась подле подстреленного Юга. – Да и заикаться отучу.
– А т-ты умеешь? – насторожился тот.
– Да это для меня – тьфу! Как зовут-то тебя?
– Вошью к-кличут, – охотно представился мужик, окунув усы и бороду в миску.
– А куда теперича путь держите? – полюбопытствовал главарь.
Мужики переглянулись и одновременно выдали три разных ответа. Лисица кивнул и предложил свой вариант: помочь отыскать девицу, что в сопровождении ведьмаря путешествует. Но гости вдруг повели себя странно – замотали нечесаными головами и принялись усердно отнекиваться. И огоньки, что зажглись в глазах при упоминании о злате, мигом страх сменил. Стало быть, встречались с дичью, за коей столько лет тягается Лисица. А стрелу, видать, ведьмарь и пустил…
– Что ж, как знаете. Я никого не неволю, – сощурился главарь. – Мы утром в путь тронемся. А покуда и к бражке приложиться можно.
Улучив момент, Лисица отдал распоряжение Юге. На радостях она даже без жертвы чуток помолодела. Ну, может и не особливо, но глазной зуб точно прорезался.
Ночь унесла небесную тоску вместе с остатками ведьмовства в свои мрачные чертоги, уступив земной трон дню. Пополнившаяся шайка двинулась вперед. С зельем и уговоров не потребовалось. С разгладившегося лица Юги не сходила радостная улыбка. Отдохнувший Дубина перестал бормотать. Только Лесь на миг призадумался: отчего примкнувшая двоица выглядит несколько странно, точно мухи сонные. Но запылавшая пуще прежнего метка перевела все думы на себя.
И никто не вспомнил о третьем пришлом, чье иссохшее тело осталось валяться в кустах у поляны, приютившей гостей на ночь.
Всю ночь ведьмарь провел подле Немиры. То мятный отвар подносил, то терпким зельем отпаивал, то повязку на голове менял. Девица не открывала глаз.
Не могла…
Или не хотела…
Слишком нежной была забота. Добрыми – слова. Сладкими – обещания светлого будущего. Но больше всего будоражили сердце осторожные признания в любви, сделанные еле различимым шепотом, когда Войтех думал, что Немира спит. И хотя спутница сама запретила ему называть себя лю?бой, а все ж медовые речи были куда целебнее зелья. Хотелось претворить эти мгновения в вечность и слушать, внимать, верить каждому слову… «Сейчас» навсегда…
Но люди не боги, и даже самым истовым мольбам не остановить круговорота природы… Утро пришло. А с ним выздоровление, сожаление и новый план побега. Спутников и Смедин разделяли всего лишь Черные болота, вернее их край. Войтех неплохо ведал здешние места и вел самыми безопасными тропами. Но как ни старайся, добраться к стольному граду с запада, минуя страшные топи, откуда сам Чернобог взирает на мир, невозможно. Кое-кто поговаривал даже, что Черные болота, разлившиеся на сотни верст, не что иное, как ворота в Явь.
– Как себя чувствуешь? – спросил ведьмарь, лишь только затрепетали густые длинные ресницы – словно с вечера не сводил взгляда с лика спутницы.
– Нормально, – призналась Немира и медленно привстала.
