– Стало быть, если князья захотят, то смогут мир, созданный Перуном, переделать?
– Нет, – помотал головой княжич. – Не все так просто. В тот миг, когда хранитель задумает обрести власть, подобно богам, его собственная кровь выжжет его дотла.
Немира выдохнула и задала новый вопрос:
– А почему же чародей решил, что я – дочь князя?
Гольш Всеволодович пожал плечами:
– Прислужница Доминика была молода и хороша собой. Однажды князь не устоял. Кто-то прознал о ее беременности и пустил слух. Вот только к тому часу князь уже был бесплоден. Слух искоренить так и не удалось. Сыскать ее тоже…
– Забери его! – Немира, не раздумывая, сорвала с шеи ненавистный талисман и сунула в княжеские руки. И лишь только лубяной шнур покинул шею, дышать стало легче.
– Ты отважная и добрая девица, тебе пришлось многое перенести. Я не смогу ничего исправить. Но, может, есть что-то, что я смогу исполнить? Проси.
– Благодарствую, князь, ничего мне не надобно… – Немира тяжело вздохнула и поглядела на Войтеха.
Вот единственная ценность, которую она бы желала получить. Но тут даже смединские князья со всеми своими орлами бессильны. Ведь он ведьмарь, она человек… Его удел – оберегать людей от нечисти да нежити… И их встреча – всего лишь краткий перекресток…
– А тебе? – спросил Гольш Всеволодович у Войтеха. – Может ли князь сделать что-то для ведьмаря?
– Может.
Немира насторожилась.
– Проси.
– Благослови нас, княжич.
Пригожее лицо Гольша Всеволодовича снова осветила улыбка:
– Надобно ли человеческое благословение тем, кого давно благословили боги?
Войтех понимающе кивнул. Когда шаги княжича стихли, Немира спросила:
– А как же твое предназначение и одинокий путь ведьмаря?
Мужчина привлек лю?бую к себе и прошептал в самое ухо:
– Без тебя он будет слишком одиноким.
Эпилог
Лето еще и не мыслило уступать свой трон, но в воздухе уже ощущался привкус осени. Вечера приносили приятную прохладу, солнце просыпалось все позже и спешило пораньше укрыться в Навье.
– Ты уверен, что они покажутся?
– Еще бы, – красиво очерченные губы чуть изогнулись, а взгляд темных очей медленно прошелся по всем выступам девичьего тела. – Кто ж откажется от такого лакомства?
– Знаешь, а я передумала! Не хочу больше мишенью выступать.
– Но мы ж договорились.
– Мы договаривались работать на равных. Стало быть, моя очередь прикрывать тебя.
– Обещаю: я не допущу, чтобы кто-то из них даже коснулся тебя.
– Нет! Твоя очередь быть мишенью, – упрямо заявила Немира, стаскивая с себя длинный плащ из толстой коровьей кожи.
– Ладно, – протянул ведьмарь и набросил защиту на себя.
– И капюшон надень, – велела девица, – сам же говорил, что у них острые зубы.
Войтех усмехнулся, но указание выполнил. Внезапно веселье сползло с его лица:
– Летят, прячься! И дождись, чтоб их собралось поболей.
Немира ловко откатилась в сторону и схоронилась за холмом, держа в ладони пузатый мешочек. Ведьмарь, наоборот, выбрался из укрытия и принялся расхаживать по тракту взад-вперед. Затянул негромкую песню. Девица даже дар речи потеряла – впервые услыхав, как поет любый. Красивый низкий голос лился, проникал в душу, доносил слова до самого сердца. По телу побежали мурашки. Зачарованная дивным исполнением, Немира проворонила нападение. Несколько мохнатых зеленоватых существ размером с крысу, шестилапых и двухвостых, с разных сторон подлетели к Войтеху и атаковали. Однако даже их длинным острым зубкам и коготкам не удалось пробить толстый плащ. Недовольный оглушающий писк заполнил поляну, заглушил песню. На помощь собратьям прибыло еще несколько вертлявых и злобных касн[19] .
