раздалось жалобное «дзинь». Тогда полетели стрелы. Немира выпускала их одну за другой, а когда в колчане осталась всего одна, прижала ее острие к собственному горлу.
– Погоди чуток, я ритуальную чашу возьму, – расплылся в довольной улыбке чародей.
– Умоляю, не надо! – взмолилась девица.
– Надо, – вздохнул Нежила Зимович, намеренно плохо изображая сожаление.
– Но почему? – Горячие слезы потекли по щекам. – Почему ты пошел супротив своего князя и спелся с этим предателем Гольшем?
– Гольшем? Ха-ха-ха! Да зачем мне эта букашка? – Чародей внимательно оглядывал разномастное содержимое стола: сосуды разной степени наполненности, всевозможных форм и размеров, свитки, амулеты и даже человеческие черепа. – Хотя, не скрою, в свое время я и правда хотел сделать его князем заместо этого своенравного хрыча. Все ж Гольшем было бы куда легче повелевать. Но это было до того, как явился твой Войтех. Кабы я ведал, что все окажется так просто, не стал бы и Лисицу посылать.
Чародей снова «закашлял».
– Но тебе-то зачем все это надобно? – Немира тянула время и с замиранием сердца прислушивалась – звучит ли еще железо за стеной. – Неужто решил князем Западных земель стать?
– Западных земель?! Да после ритуала я обрету такую власть, такую мощь, что смогу с богами поравняться! – глаза-ледышки блестели, точно у Нежилы была лихорадка.
Да он одержим!..
Но сталь все еще поет! Великая Макошь, сохрани Войтеха!
– А ведьмарь твой силен, только туп, как и все. Легко в сказку с дядькой, жаждущим трона, уверовал. Правда, пред морок-травой почти все бессильны, – чародей снова повернулся к столу и принялся переставлять с места на место колбы. – Ничего, даже ведьмарю не выстоять супротив моего охранителя. Да где ж она?! Не ждал, что вы сегодня явитесь.
Немира пожелала про себя, чтобы чаша никогда не сыскалась, отвела стрелу от шеи и бросилась на мужчину. Но стоило острию едва коснуться расшитых одежд, как тень выплюнула двух человек. Один был одет в темный халат, другой – в изумрудный да имел родинку в виде звездочки над губой.
– Взять ее!
Девица ощутила, как ноги оторвались от пола, а затем она полетела в стену. Болезненный удар. Обмякшее тело съехало на пол.
– Ох…
Голова точно разламывалась на части, в глазах двоилось, из носа текла кровь, желудок готов был вывернуться наизнанку.
– Попробуешь снова – и твои муки перед смертью станут долгими и невыносимыми.
Охранители снова скрылись в тени.
– Что ж ты чашу колдовством не сыщешь? – Немира еще толком не отошла от удара, но чародея нужно было отвлекать, мешать, заговаривать…
– От бестолочь! Не диво, что для большинства людишек даже знахарство непостижимо.
– Ведала я одну ведьму, так она не только взмахом руки целую армию упырей подняла, она ногай-птиц подчинила! Только померла, как и твой Лисица! Им Войтех помог!
Нежила Зимович замер, обернулся, несколько мгновений недоверчиво изучал девичье лицо, потом стену, за коей все еще лязгала сталь, но, так ничего и не сказав, принялся далей шарить по столу.
– Никак не уразумею, при чем тут оберег? – нашлась с новым вопросом Немира. Авось повезет – и чародей скажет что-то такое, что можно будет использовать супротив него самого.
– Оберег… – с благоговением произнес мужчина шепотом, – да это самое ценное, что есть у смединских князей! Это ключ к всевластию! Ключ к вечности! Дни, ночи… Да что там! Годы напролет я проводил в хранилищах, прозябал без света, и искал… искал… И наконец нашел формулу, ту самую, заветную, ту самую, что способна даровать бессмертие, возродить божественную мощь, силу искр Перуновых![18] Они все здесь, в нем!
Длинный пухлый палец указал на девичью грудь, где под рубахой прятался оберег.
Давай, Войтех!
– И теперича эта власть отойдет к самому достойному – ко мне! Я оседлаю первородного орла! По моему желанию станет плодородить земля, станут полноводить реки и озера! Мне будут поклоняться никчемные людишки во главе со своими князьками! Нести жертвы и множить мои богатства! Перун будет у меня на посылках, а Макошь ткать мне одежи!
Чародей расплылся в безумной улыбке. Его правая рука сжимала тонкий костяной нож, другая – хрустальную чашу.
– Всего-то и требуется – оберег, немного первородной крови и заветные слова.
Мужчина приближался. Медленно. Неотвратимо. Девица попыталась собрать остатки сил в кулак и встать, но смогла лишь немного отползти. Стены и пол ходили ходуном.
– Несите ее на стол.
Снова из тени вышли двое.
– Не трогайте меня… – прошептала она, шаря рукой по стене в тщетной попытке отыскать какое-нибудь укрытие…
Охранители обхватили ее плечи и ноги. Вырваться из невероятно цепких рук оказалось невозможно. И вроде бы на обычных людей похожи, но смотрят так странно, точно
