Выскочившая в коридор Майя увидела лишь, как за спиной у Адама вскинул голову в беззвучном крике огромный призрачный ворон.
Распахнутые крылья небрежно мазнули по комнате, расшвыряв в разные стороны незнакомых мужчин. Одно перо краем задело руку Майи. Легкое, мимолетное касание, подобное скользнувшему клочку тумана, но предплечье вдруг обожгло острой болью. Студентка охнула и зажала руку ладонью.
Птица исчезла. Растаяла в воздухе, словно и не было ее. Лишь ветерок из приоткрытой двери гонял по коридору несколько мелких черных перышек…
Из-за угла выглянула любопытствующая малиновая морда. Мэнжи выскользнул в коридор, медленно по большому кругу обошел Бурых, валяющихся на полу, и остановился возле Имке. Его хозяйку била крупная дрожь. Она стояла, зажмурившись, вжавшись спиной в стену. По щекам бежали слезы…
«Кот» ткнулся носом в ногу хозяйке, и та, вздрогнув всем телом, дернулась в сторону, не открывая глаз…
Адам упал на колени. Его мутило. Кожу вновь начал жечь знакомый огонь: еще немного, и опять начнутся обмороки. Какого черта вообще здесь произошло?! У него нет сил — он выгорел пять месяцев назад! У него нет кулона — он не может сфокусировать энергию для удара!
Но ведь смог. Ударил.
Какого черта здесь творится?!
Майя медленно убрала ладонь от болевшей руки и замерла, не отводя потрясенного взгляда от собственных пальцев.
Кожа была перепачкана кровью.
Настоящей кровью.
От прикосновения призрачного создания.
И больно было по-настоящему…
Девушка обвела взглядом комнату — так, словно увидела ее впервые. А может, так оно и есть? Если кровь настоящая, если больно взаправду, значит, и все, что происходит вокруг, — реально?!
— Матка Боска![4] — только и смогла выдохнуть Майя.
Реален этот мир, где все скользит и изменяется. Реален рассказ Имке о Вороне и Койоте. Реальна боязнь Имке потерять брата. Реален, в конце концов, страх Имке перед теми, кто ворвался к ней домой!
Где-то в глубине разума начинала поднимать голову радостная мысль, что «принц на белом коне» тоже реален, но Майя решила пока что об этом не задумываться. Хотя бы потому, что сейчас этому самому «принцу» было совсем нехорошо…
Майя робко шагнула вперед. До Адама оставалось еще несколько шагов. Капля крови стекла по предплечью, упала на пол. По старому, давно не циклеванному паркету побежала легкая рябь, как от камня, брошенного в воду.
Мэнжи ласково потерся щекой о ногу хозяйки. Имке медленно, словно боялась, что все сейчас пропадет, сползла спиной по стене, коснулась кончиками пальцев пушистой малиновой шерсти. И лишь потом рискнула открыть глаза.
Двое нападавших не шевелились. Дышали ли они? Кто знает. Майе было совсем не до этого.
Адама начала бить крупная дрожь. Его бросало то в жар, то в холод. Казалось, вокруг струится обжигающее пламя, а внутри, где-то в районе солнечного сплетения, застыл и продолжает расти, занимая все тело, огромный кусок льда…
Майя наконец добралась до «принца». Остановилась за спиной, осторожно коснулась ладонью его плеча и шеи:
— Как ты? — Перепачканные кровью пальцы мазнули по коже. Что-то наверняка осталось и на футболке парня, но она черная, незаметно.
Ответа не дождалась, перевела взгляд на Имке:
— Ты… в порядке?
Та встретилась глазами с гостьей, сглотнула комок, застрявший в горле, и хрипло выдохнула:
— Кажется.
Капли крови с ладони Майи засыхали на коже Адама. И он внезапно почувствовал, как волны жара, кружащего вокруг него, замирают, останавливаются, отвердевают. Щелчок, еще один. Крошечные шестиугольники формировались из пышущего вокруг Адама пламени — пламени, которое он даже не видел, а чувствовал. Замирали, с легкими хлопками сцеплялись друг с другом, образовывая защитный кокон — такой же, как появился вчера. И пусть эта «скорлупа» не была видна обычным глазом, но Адам чувствовал, что она защищает от энергии искажений, клубящихся вокруг него.
Парень мотнул тяжелой головой. Осторожно встал. Его повело в сторону, и он ударился плечом о стену: вроде и больно, а вроде прохладный кафель уменьшил жар, которой еще не до конца стих.
