прелюбодей, но богатенький, имеющий возможность одарить брильянтовым колечком.
Но нельзя думать, что тяга к побрякушкам – это только женская сущность. Напротив, очень многие женщины целомудренны, ведь не зря их воспевают и превозносят поэты.
А вот как раз для мужского сословия драгоценные камни наиболее притягательны. С ними приходит почет, уважение и признание общества, богатство, возможность жить в роскоши, покупать женскую любовь. И, конечно, власть.
Итак, главное – власть! Но странное дело, здесь-то правители уже имеют ее полную и неукоснительную, но продолжают их собирать… Да, есть в них какая-то магическая сила и притягательность. А возможно, все гораздо проще – примета у нелюдей такая, раз добились власти с помощью драгоценностей, значит, только их постоянное накопление гарантирует незыблемость ее. И хоть это слишком примитивный постулат, но кто знает… Их чужая нелюдская душа потемки для обычного человека. Ведь если посмотреть на их стремления и действия, не примитивны ли и они: побольше накопить; разбогатеть, чтобы получить власть; вопреки природе получить удовольствие, как какая-нибудь однополая инфузория, употребив в зад приятеля или самому его подставив; стараться свою ненормальность выдать за незаурядность и для этого нарисовать или сочинить мерзость, на что всегда с удовольствием клюет обыватель, а он теперь часто образован и косит под интеллигента, в результате при помощи такого (по Солженицыну) образованца становиться модным; и для ради таких удовольствий подольше пожить, и наслаждаются же уже по триста лет и больше.
В конце концов Андрей Макарович все-таки уговорил Николая взять один камешек. Ему очень понравился один сапфирчик, крупный, почти с куриное яйцо. Николай по гороскопу был рыба и когда-то слышал, что им как раз подходит сапфир. Камень, хоть и не отшлифованный, но приятно переливавшийся гранями разной интенсивности и оттенков: синим, зеленым, фиолетовым, оранжевым, желтым. Да еще при поворачивании сапфира в глубине граней красиво играли и мерцали разных цветов прожилки.
Больше взять Николай не хотел. «К чему они мне здесь», – думал он. Андрей Макарович понимал, что простой деревенский парень не знает ценности этих камней, не знает, куда и как их можно применить, и попытался кое-что объяснить:
– Бери, бери, это даже не подарок, а плата за спасение. Потом, как ты не можешь понять, они тебе очень могут пригодиться в жизни. Ты же перевозчик, значит, общаешься с разными людьми, от которых зависит успех в твоей работе. А многие из них падки на драгоценные камни, и вот бывает же, какой-нибудь чиновник не разрешает что-либо, а ты ему камешек в подарок – и все твои дела решены.
И он отобрал горсть не очень крупных, с ноготь, отшлифованных бриллиантов и почти насильно всунул ему в карман шортов, а потом еще стал отбирать и рубины. «Ну ладно, – молча согласился Николай, – может, правда пригодятся и придется подкупить кого- нибудь», – взял горсть и рубинов. А тот полез еще в один ящик последней стены с изумрудами.
– Ну все, спасибо, спасибо, хватит, – решил остановить эту безграничную щедрость Николай и первым вылез из амбара.
Андрей Макарович вышел за ним, все же успев прихватить три, с голубиное яйцо, отшлифованных, приятных для глаза, слегка разных цветов изумруда: ярко-зеленый, слабозеленый с глубоко запрятанным оттенком голубизны и темно-зеленый.
Когда подошли к замку, как раз пригнали вертолет и привезли дубину. Николай попрощался и улетел, пообещав через день, как велел Хаким, прилететь на перевязку.
Поднявшись в воздух, Николай сделал круг и увидел, что здесь не только одно имение Михал Михалыча с Танюшей. Внизу, дальше, располагался целый поселок имений, а их было крайним и угловым.
Вечером, когда легли спать, Николай рассказал Эстебану о своих приключениях и передал ему бриллианты, рубины и три изумруда. «Мне они ни к чему, – сказал он, – а для общего дела пригодятся». Оставил себе только сапфир, который ему очень приглянулся.
Потом они говорили о правителях, и Николай узнал много из их жизни. Оказалось, только треть их, а может и меньше, живут нормальными парами мужчина с женщиной, а основная часть – гомики или лесбиянки. Им это стало до того привычно, что в разговорах между собой эти нелюди на полном серьезе называют семью из мужчины и женщины людьми нетрадиционной сексуальной ориентации. Во всех их семьях и традиционных и нетрадиционных любовь, а точнее секс освобожден от любых условностей. Нет ревности, не бывает измен, и жена и муж спокойно воспринимают, если кто-то из них развлекается на стороне, хотя понятие «на стороне» здесь не подходит, оно годится только для нас, землян. Происходит все прямо в присутствии постоянного партнера. Есть разные любители таких развлечений. Некоторые правители-мужчины любят маленьких мальчиков, другие девочек. Многие содержат целые гаремы. Аналогично же поступают и правители-женщины. И это не считается развратом – это их обиход, повседневный уклад жизни.
А как же у них получаются дети? Эстебан объяснил, что все это очень просто. Постепенно развиваясь, медицина достигла таких высот, что рожать стало совсем необязательно, и их женщины перестали это делать; а постепенно даже и у нас, многих интеллигентов, перестали рожать. Эмансипация. Женщины как бы взбунтовались и сказали: «Равноправие так равноправие во всем,
