будет интересен.
Вот примерно в таком ключе шли нападки на Эстебана. Четверо опоздавших, включая женщину, сидели в салоне на откидных сиденьях, и, как предположил Николай, все были мамлюками. Но не все противоречили Эстебану, один только глубокомысленно молчал, еще один на каждую фразу просто кивал и поддакивал, возможно, был мамлюком-барабанщиком, среди них тоже были те, которым все по барабану. Он еще все время улыбался. Верхняя часть перегородки «газели» между кабиной и салоном убиралась, и все спокойно общались.
– Беспредметен ваш спор, дорогие мужички, между тем у вас есть отличная возможность узнать из первых рук, точнее уст, у самого предмета, что ему нужно, – сказала писательница, оказавшаяся еще и поэтессой, и кивнула на Николая.
– Ты, Марго, мудра, как всякая женщина, – поддержал ее сосед по креслу и обратился к Николаю: – Никола, скажи, какие книги и фильмы тебе нравятся больше, про любовь или про бандитов и воров?
Николай начал думать, как бы половчее выполнить указание Эстебана и явить присутствующим свою бестолковость. Сразу пришло в голову, что лексика, иначе выговор, в его деревне несколько отличается от городского. И в связи с этим решил: «Ну, сейчас я вам выдам». Но сначала просто обернулся, поджал губы, сделал тупое лицо, удивленные глаза, ничего не сказал и снова повернулся вперед.
– Ну что ты молчишь, Николай, отвечай, – опять спросил тот же настойчивый вопрошатель.
– Никаку вашу фильму или книгу я не люблю читать. Я кино люблю.
Все переглянулись и помолчали. Как и хотел Николай, все поняли, что значение слова «фильм» ему незнакомо. И тогда тот мамлюк, который до сих пор молчал, бывают такие молчуны, чтобы выглядеть повеличественнее говорят редко и всегда глубокомысленно, с умным видом, стараясь выказать свое превосходство, тогда как разговор идет о простых, ясных уже всем вещах. Так вот, этот самый умный поучительно сказал:
– Надо уметь общаться с простым народом, надо проще спрашивать, вот слушайте и учитесь! – И к Николаю: – А кино-то, Коль, какое тебе нравится? Про любовь или про бандитов?
– Пра любовь все кинушки мне надоели, а вота пра бандюгов лутчи. Но в деревне нам их не кажуть. Я как в город прилетаю, тада завсягда иду их глядеть в кинотеатру. Да и по телеку здеся у вас в городу все кинушки лутчи.
– Ну что, Эстебан, убедился, какие зрелища любит простой народ? – обрадовался сосед поэтессы, первым поднявший этот вопрос.
– Не сам народ это любит, а вы приучаете его своими произведениями, поэтому столько убийств в городском населении и маньяки разные не переводятся. Вам не жалко портить людей?
Наконец, молчаливый и улыбчивый мамлюк-барабанщик перестал только поддакивать и сам решил отметиться, он сказал:
– А чего их жалеть, это же правильная генеральная линия правителей на улучшение народонаселения, так сказать, естественный отбор, выживают сильнейшие, а значит, лучшие.
– Да-да, линия действительно есть, но суть ее в том, чтобы население сильно не увеличилось, а то вашим генералам-нелюдям станет затруднительно управлять солдатами. Они даже одно время запрещали иметь больше трех детей, – парировал Эстебан.
И снова решил вступить в разговор мамлюк самый умный:
– Когда-то тебя только за слово «нелюдь» тут же арестовали бы и дали немалый срок. Но теперь благодаря власти тех же, по твоим словам, нелюдей, а выходит, настоящих демократов, ты запросто можешь говорить что вздумается. Никому никаких физических и даже психологических притеснений, какие, например, у нас еще до прихода их к власти напридумываны были в книгах фантастами-антиутопистами, нету и быть не может. Все идет чинно, благопристойно: за взгляды не сажают, никаких расовых или иных дискриминаций – демократия полнейшая.
– Хороша демократия, болтай что хочешь, но не вздумай запротестовать по-настоящему, по делу, как «демократично» пресечется такой протест, никому не надо объяснять, каждый из нас в себе носит роковой исход такого действительного протеста.
– Не думай только о себе – главное народ, а ему такая жизнь нравится, об этом говорят все рейтинговые опросы, – снова сказал мамлюк самый умный, и тут же подтвердили и мамлюк-барабанщик, и мамлюк – сосед поэтессы, сказавшие в один голос: «Да-да!» и «Вот-вот!»
Промолчала только поэтесса да впереди сидевшие Витьки, и то Витек-аскебаш покивал, как всегда, головой.
– Браво! Оригинально, оригинально! – уметь, услышав убийственный аргумент, пропустить его мимо ушей, не обратить внимания, вроде его убийственности не поняли, с невозмутимым видом продолжить полемику; это прямо какое-то ваше знаковое качество. В конце концов, черт возьми, расшифрую и перефразирую суть вопроса о «демократах» – нелюдях. Кто из вас добровольно согласился
