расшифровать - исполнить и доложить, а про штаты дома будешь рассуждать. Если вернешься. Все ясно?
II
«Мне, как и моим товарищам по несчастью, и раньше доводилось встречать русских морских офицеров. Их мундиры хорошо нам знакомы; они мало отличаются от формы, принятой во флоте Ее Величества. А вот облик тех, кто поднялся на палубу «Фьюриеса» в иных обстоятельствах вызвал бы у нас недоумение. Но увы, к этому моменту большинство из нас находились уже в расположении духа, близком к отчаянию, а потому потеряли способность удивляться. Лишь на немногих лицах была написана решимость и стойкость, которую, способна дать человеку лишь вера в Господа; остальные несли маску отчаяния и тупой покорности Року.
Форма русских офицеров не походила ни на что, виденное нами прежде. Как и стремительный катер, доставивший их на «Фьюриес»; как и убийственная точность пушек, поражавших фрегат с огромного расстояния. Но более всего меня поразили их взгляды.
Офицер, принимавший из рук мистера Лоринга шпагу вместе с капитуляцией фрегата, смотрел на нашего капитана, будто на гостя из потустороннего мира. Этот русский, несомненно, прекрасно владел английским языком; однако вопросы его прозвучали сбивчиво, словно речи нерадивого школьника. Было ясно, что он испытывает крайнюю степень недоумения и с трудом понимает, что происходит.
Те же чувства владели и его соплеменниками. Даже матрос, стоявший у трапа с винтовкой, рассматривал офицеров и матросов Ее Величества, будто уродцев из паноптикума. Но стоило русским заговорить...
Мы не поверили своим ушам, когда он заявил, что мы являемся подданными королевства Пруссия (русский офицер назвал нас германцами) и служим Османской империи. Когда мистер Лоринг указал на британский флаг - увы, спущенный! - он заявил, что мы, в нарушение законов войны, подняли этот флаг для того, чтобы выдать себя за англичан, которые, по его мнению, являются союзниками Российской Империи в этой войне!
После этих слов на палубе «Фьюриеса» воцарилось гробовое молчание. Офицеры и матросы переглядывались, будто спрашивая друг друга - не ослышались ли они? В иной ситуации можно было бы заподозрить русского в недостойном глумлении над побежденными, но тон голоса, и, главное, выражение его глаз, не оставляли сомнений и искренности.
Тягостную паузу прервал мистер Томас Блэксторм. Он поинтересовался - о какой войне, собственно, идет речь и кто с кем воюет? Ответ был получен немедленно: по мнению русского моряка, Российская Империя в союзе с Великобританией, Французской республикой и королевством Италия - он назвал этот союз «Согласие» - уже третий год ведет войну с некими «центральными державами», в число которых входят Австро-Венгрия, Османская Империя и Германия. Опять Германия! На осторожное замечание мистера Блэксторма, что не существует такой страны «Германия», русский резко возразил, что она не только существует, но и одерживает победы в сражениях во Франции и в Польше. А Османская Империя уже год, как отражает попытки флота «Согласия» завладеть Проливами и громит английские войска в Месопотамии.
Ни один из офицеров Ее Величества не нашелся, что ответить - настолько дико это прозвучало. Разум мой помутился; все, что случилось с момента появления летающего катера, казалось мне мороком, диавольским наваждением. Я поднял руку, чтобы сотворить крестное знамение, и тут раздался крик сигнальщика.
С правой раковины приближался корабль. Намного крупнее того, чьи пушки разгромили наш «Фьюриес»; две трубы, слегка откинутые назад мачты; высокий бурун у выгнутого, на манер балтиморских клиперов, форштевня, выдавал отличного ходока. Огромное белое полотнище с косым голубым крестом не оставляло никаких надежд - это русские. Я замер, не в силах оторвать глаз от накатывающего на нас Рока.
Энсин Джереми Пратт извлек из-за отворота сюртука подзорную трубу и навел на корабль; потом передал ее мне. Я с благодарностью принял инструмент.
К ужасу своему, я ясно разглядел на палубе корабля летающие машины - точно такие, как та, что нанесла нам визит несколько часов назад. Я насчитал не меньше пяти штук; кроме того, обратил внимание на непривычного вида орудия, установленные на высоких тумбах. Энсин любезно объяснил, что необычайно длинные стволы свидетельствуют об огромной дальности стрельбы; мы уже имели несчастье убедиться в справедливости этого утверждения.
- Несчастная Англия... - глухо произнес Блэксторм. - Проклятые русские сумели нас обмануть! Летающие катера, невероятно
