еще очень далеко.
Огонь сменился холодом. Такое ощущение, что под кожу загнали кусок льда.
– Потерпи. Надо выжечь заразу.
Слабое утешение.
– В следующий раз будешь думать головой, а не одним местом.
Грубо сказано. А еще подло не использовать болеутоляющее заклинание. Но Таль-Сорецки не плачут. Они, сжав зубы, терпят боль. Пара скатившихся слезинок не в счет.
Подошедший Хасар наклонился над болотницей, вытащил из спины два метательных ножа, поколебавшись, достал еще два и протянул Сойке. Тот взял, не глядя обтер о подол плаща и сунул за пояс.
Я сморгнула слезы и поймала подбадривающий взгляд наемника.
– Отличный удар, княжна. – Хасар поднял вверх большой палец, и у меня на душе потеплело. Ну хоть кто-то меня одобряет.
– Некоторым лучше бы помолчать, – сквозь зубы проговорил Сойка, но Хасар сделал вид, что сказанное его не касается. Подмигнул мне и, насвистывая веселенькую мелодию, неторопливо удалился в сторону берега.
Сойка с шумом втянул воздух, выдохнул и… ничего не добавил. Жаль, я рассчитывала пополнить словарный запас.
Вскоре к нам подошел Отшельник, неся в руке длинную жердь.
– Как она? – спросил, не глядя на меня.
– Жить будет, если поумнеет и перестанет совершать подвиги, – криво усмехнулся Сойка.
Я скрипнула зубами и с вызовом взглянула на ледяного:
– А если нет?
Отшельник помолчал, отвел глаза в сторону:
– Все будет хорошо, Айрин, обещаю.
Развернулся и пошел к воде.
Я проводила его недоуменным взглядом. И как это понимать? Где угрозы или обещания дотащить меня до гор в любом состоянии, даже если придется связать? Или это новая хитрость – делать все по-своему, а на словах соглашаться со мной?
– Все, я закончил. – Сойка потер ладони, стряхивая с них напряжение. – Убрал, что можно. Утром будет ясно, пойдет заражение или нет.
Я сглотнула. «Заражение» прозвучало не слишком приятно.
– Спасибо, – поблагодарила с улыбкой, подозреваю, выглядевшей весьма жалко. – Я тебе стольким обязана.
– Это моя работа, – скромно заметил Сойка и добавил многозначительно: – Главное, чтобы было кого лечить.
Намек, что следующая авантюра может закончиться не так благополучно, я молча проглотила. Спорить не было ни сил, ни желания, как и доказывать, что мой так называемый подвиг был единственным правильным решением. И не убей я болотницу сейчас, она бы не отстала, не получив труп одного из нас. Да и зачем спорить, когда впереди нас ждал заплыв по болоту, и мне понадобятся все силы, чтобы его преодолеть.
– Говорят, они забирают золото с жертв и прячут его под камнями, – сообщил Хасар, стоя у краешка воды.
– Хочешь поискать? – уточнил Сойка, пристраивая мой меч сверху на мешок.
Ветер гнал слабую рябь по воде, дно просматривалось лишь у самого берега, дальше все скрывалось во мраке. Воображение рисовало запрятанные болотницей сокровища…
– В другой раз, – вздохнул Хасар, расставаясь с мечтой разбогатеть разом.
Холод. Убивающий все эмоции. Даже страх куда-то исчез. Темная вода закручивалась вокруг нас, расходясь широкими волнами. Сойка шел впереди так легко и непринужденно, словно и не существовало проваливающегося под ногами ила, превращающего каждый шаг в ходьбу по канату – соскользнешь или устоишь?
Я шла налегке. В одной руке палка, вторая намертво вцепилась в жердь, которая фактически плыла по поверхности воды слева от нас. Слабое утешение на тот случай, если нырнешь. Хасар получил в нагрузку мой багаж, Сойка – оружие, Отшельнику досталось контролировать самое ценное – меня.
Рослым мужчинам приходилось легче, чем мне. Для них уровень воды на перешейке держался чуть ниже пояса, мне же иной раз вода доставала почти до груди. Когда-то давно здесь был брод до острова, но со временем слой болотного ила подпортил переправу, однако она все еще была преодолима.
Лес на берегу, казалось, был совсем близко. Там шумели зелеными шапками сосны, и я ничего не желала в данный момент так
