Бердин, Юглар и другие
На войне всегда все сразу…
Вторую атаку Юглар хотел провести утром. Но после разведки передумал. Получив хороший урок, легион резко изменил порядок следования и шел, ощетинившись оружием. Манипулы продвигались колоннами по четыре в ряд. За первыми двумя катил обоз, за ними еще две манипулы. В промежутке между когортами конница вместе со стратионом и его свитой. Тылы легиона теперь шли вместе с обозом четвертой когорты, а замыкал строй тыловой отряд – третья и остатки четвертой манипулы.
Юглар подметил несколько повозок с ранеными, причем те активно шевелились. Значит, с собой Ногарнер взял только легко раненных, остальных, видимо, одарил «милостью боя» – уколом в сердце.
Добивать своих, идя по своей же земле, – дело странное. Но Юглар расценил это верно – стратион был настроен самым решительным образом. И вполне обоснованно опасался отправлять раненых в тыл под слабой защитой. Могли и перехватить.
Нет, атаковать готовый к отпору легион, пусть в нем и меньше трети состава, глупо. А вот заставить врага тратить силы и жить на голодном пайке, в том числе водяном, надо.
– Уходим, – скомандовал майор Мэнку. – Надо подготовить поселок к визиту.
– Может, подгадать момент и ударить? – предложил Мэнк. – Тылы пощиплем.
– Не сейчас. Нам нельзя нести большие потери.
Вчерашний бой обошелся им в семь убитых и десяток раненых. Очень мало для такого боя, но чувствительно с учетом состава полка и сложности задачи.
До Малого Кургана легион дошел к полудню. Из-за нового построения и принятых мер безопасности марш замедлился. Ногарнер планировал дать хороший отдых уставшему за вечер и ночь легиону, накормить сытной едой, пополнить запасы фуража, продовольствия и воды.
Но вместо всего этого легион встретили пожары. Горели дома, пристройки и сараи. Горели заборы и стога сена. Вернее, догорали. Ветер, дувший с восхода, относил прочь дым и гарь, потому пожар заметили уже на подходе к поселку. Даже поленницы дров сожжены или растасканы.
Два колодца забиты бревнами и засыпаны землей. В пруду плавают дохлые собаки и коровы с распоротыми брюхами.
Ни одного человека, ни одного барана, вола или коровы. Пустые дворы. Ни кур, ни гусей, ни даже кошек.
Трупов тоже не видно. Значит, людей увели. Враги не хотели лить лишнюю кровь или нуждались в пленниках?
Ногарнер велел затушить огонь, выставить двойное охранение и собрать все, что можно. К ручью на опушке леса отправил двадцать всадников и три повозки.
Через два шага Асалена вернулись пятеро, в крови, ободранные, все ранены. На них напали у опушки, перестреляли из каких-то приспособлений, закидали копьями и порубили. Повозки потеряны.
Бледный от ярости Ногарнер, сдерживая крик, приказал отправить к опушке манипулу. Передумал и, взяв еще одну, сам двинул к ручью. Легион можно посадить на голодный паек, но оставить без воды нельзя. Вода нужна не только людям, но и лошадям, и волам.
Второй раз противник атаковать не стал, вероятно, опасаясь большого количества воинов. Но Ногарнера это не успокоило.
Он уже понял, что сильно недооценил врага. Что хординги – не дикари и не дураки, а сильный и умелый противник, с которым будет крайне сложно сладить. Раньше стратион считал самыми опасными вооргов. Однако, как и многие в империи, был неправ. Воорги хоть и вошли большим войском в Бамареан, но там и застряли. Скоро их начнут теснить. А вот как теснить хордингов? Две провинции, судя по всему, потеряны, а что будет дальше?
Напавший на легион конный отряд не был особо велик, но сумел нанести сильный урон. Конница опять показала себя с лучшей стороны. А у стратиона всего-то полторы сотни всадников… было. Ах, как сейчас нужны три-четыре сотни конных воинов! Они бы сковали врага, не дали ему ударить, даже подойти вплотную.
Но нормальной конницы пока в имперской армии нет. Вот и бьют легионы то воорги, то хординги. И все же это не повод отступать и сдаваться. О возвращении Ногарнер не думал. Его не страшил гнев диктатора или первого советника. И даже императора
