соблазна и министр здравоохранения Дроздова.
– Что они натворили?
– Дореформировались, мля, до того, что начались отмены срочных операций! Люди в суды пошли!
– Из-за чего? Я имею в виду – из-за чего отменили операции?
– Банально не хватает медсестёр! Так они ещё и указ подготовили – «о сбалансировании ухода за больными», в результате чего нагрузка на оставшийся младший медперсонал выросла втрое, а зарплата осталась прежней! Из больниц бегут! Соцсети гудят!
Коржевский сочувствующе сложил губы сердечком.
– Шум – не есть хорошо. С другой стороны, станете президентом, первым делом исправите положение, народ за вас на баррикады пойдёт.
Барсуков налил себе в стакан ещё напитка – это был его любимый осветлённый облепиховый сок, выцедил, выравнивая дыхание, приобретая прежний властный вид.
– Может, вы и правы, дружище. Но до президентского кресла ещё надо доползти. Что у вас нового?
– В интересующей нас сфере экономики всё в порядке, эксперты пишут обоснование предлагаемых правительством мер.
– Что у Калажникова?
Коржевский потускнел, неопределённо повёл плечом.
– Профессор становится слишком непредсказуем. Его подручных дел мастера сожгли Фенера, но проворонили Щербатова. Скандал удалось погасить, но по Интернету полетели страшилки про «наказание божье», а самое неприятное – про испытания «фотонных людей». По городу ползёт страх.
– Страх? – поднял брови председатель правительства задумчиво. – А ведь это неплохо, генерал, очень даже хорошая база для вброса в Сеть утверждения, что президент не справляется с ситуацией в стране. Подключите прикормленных журналюг, пусть начнут стенания о неспособности царя править.
– Сделаем.
– И готовьте операцию по его… э-э, «засвечиванию». Как только это произойдёт, лабораторию отправьте за Урал, самого Калажникова и его команду… – Барсуков допил сок, закончил: – Убрать! Вообще убрать всех свидетелей проекта. Без исключений. Блестящих умов без капли совести у нас предостаточно. Надеюсь, вам по силам сделать… э-э, приборку в доме? Или присоединить к вам моих парней из «Прикрытия»?
– Без проблем, Анатолий Дмитриевич, – небрежно бросил Коржевский, – справимся сами.
В центральный офис на Лубянке он не поехал, назвал водителю служебного лимузина адрес и в начале двенадцатого вышел из машины у неприметного двухэтажного здания на Люсиновской улице, стоявшего в глубине парка за резной чугунной оградой. Это была его епархия – управление по контр-террористическому обеспечению промышленности, транспорта, МВД, МЧС и Минюста.
Машину без задержек пропустили на парковку.
Не отвечая на приветствия попадавшихся на пути сотрудников управления, Коржевский поднялся на второй этаж. В приёмной он распорядился принести чего-нибудь похолодней и вызвал помощника по оперативным разработкам полковника Надеина.
Пока Надеин добирался к главе управления, Коржевский пробежал глазами план работы подразделений на неделю вперёд, подкорректировал даты проверок госкорпораций, которые планировалось продать за рубеж в первую очередь, и доложил «папе» о проблемах, требующих немедленного решения, в том числе – о переносе компании «Восток» за Урал.
– Зайдите ко мне, – лаконично ответил Рыбников.
– Через два часа.
– Хорошо.
Появился Надеин, мощный, крутоплечий, пузатый, бывший спортсмен-регбист. Лицо его, казалось, состояло из базальтовых глыб, в складках которых под густыми чёрными бровями прятались прозрачные серые глазки. Во все времена года, будь то лето или зима, он носил один и тот же тёмно-коричневый костюм и жёлтую водолазку, за что подчинённые прозвали его грузчиком.
– Что нового, Рома? – спросил Коржевский.
– Щербатов встречался с Шумиловым, – густым басом ответил Надеин. – Есть такой председатель Союза офицеров…
– Не отвлекайся, я в курсе. Когда они встречались?
– Аккурат перед наездом на полковника команды Калажникова. К сожалению, наезд закончился…
– Я в курсе.
