– Мне стало известно, что правительство Великобритании начало создавать конструкторское бюро с довольно широким финансированием. Они пытались заполучить Пастухова или кого-нибудь из его окружения, но пока безрезультатно.
– Хм. Поддержка нового проекта правительством… Плохой знак.
– Намек на это был сделан еще раньше, когда нам не выказали открытой поддержки с русскими. Опять же, усилившиеся в этом направлении работы в САСШ, имеющей собственные месторождения нефти.
– Британские лорды не хотят оказаться в числе аутсайдеров, на случай если этот двигатель и впрямь настолько хорош, – с горькой ухмылкой произнес старик.
– Именно, мистер Дайсон.
– Кто бы сомневался. Я так понимаю, это не все. Продолжай.
– Этот русский решил участвовать в гонках, устраиваемых через две недели в Петрограде. Мало того, его концерн сейчас финансирует строительство автодрома с весьма замысловатой трассой.
– То есть это что-то вроде ипподрома, но рассчитанное только на автомобили? – слегка запнувшись, догадался хозяин кабинета.
– Именно, мистер Дайсон. Кстати, в Париже нашелся один делец, рассмотревший в этом некую перспективу. Он уже приобрел большой надел земли в пригороде Парижа и приступил к разбивке трассы.
– Считаешь, что идея и впрямь перспективная? – вздернул бровь Дайсон.
– Ипподромы зарабатывают на автогонках ничуть не меньше, чем на скачках. И в настоящий момент автомобилям там уже тесно. Гонки же на автострадах не имеют той зрелищности, так как по большей части проходят вне поля зрения зрителей. Идея о необходимости места для зрелищных автогонок уже давно витает в воздухе. Но не находилось того, кто бы взялся за ее осуществление. Возможно, просто не представляли, как именно должен выглядеть этот самый автодром.
– А этот Пастухов, значит, представляет?
– Не думаю, что он такой уж гений, – пожал плечами Аттвуд. – Скорее всего сама задумка принадлежит кому-то другому. А вот способностью рассмотреть рациональное зерно он, несомненно, обладает.
– Ладно. Не суть важно, – отмахнулся мистер Дайсон. – Куда интереснее, как к данному обстоятельству отнесся русский царь. Насколько я помню, раньше гонки проходили на императорском ипподроме.
– Он будет присутствовать на этих гонках, – с готовностью сообщил Аттвуд.
– То есть русский самодержец почтит своим присутствием этот самый автодром?
– На сегодняшний день это доподлинно известно. Временная трибуна для размещения царской семьи уже готова. По окончании гонки работы будут возобновлены, и начнется возведение капитальных сооружений. Уже заключены подрядные договора. Объявлено о проведении весенней гонки на приз концерна «Пастухов и Ка».
– И большой приз?
– Двадцать тысяч рублей.
– И следом стартует ежегодный автопробег Пекин – Париж, – задумчиво произнес хозяин кабинета.
– Именно, – подтвердил гость. – Кроме того, сомневаюсь, что русские промышленники останутся в стороне. Все говорит о том, что гонки на этом самом автодроме станут достаточно регулярным событием.
– Н-да… Недооценили мы этого выскочку, Эдвард. Недооценили. А он вон как успел развернуться. Сам царь не возражает против проведения гонки на строящемся Пастуховым автодроме. Мало того, решил почтить гонку своим присутствием.
– Согласен, мистер Дайсон, это весьма красноречиво говорит о поддержке Пастухова самим Николаем. И в этом свете нам ничего не остается, кроме как честная борьба.
– Не так быстро, Эдвард. Не так быстро, – помяв подбородок, пробормотал мистер Дайсон.
– Что вы хотите сказать?
– Я хочу сказать, что мы уже пытались бороться с Пастуховым честно и не преуспели в этом. Или же он оказался достаточно изворотливым, чтобы организовать правильное наступление в прессе и на экране синематографа. Мы должны ударить в ответ. Но полагаться на автомобили и гонщиков мы больше не будем.
– Что вы предлагаете?
– Диверсию, – спокойно произнес мистер Дайсон, как о чем-то, само собой разумеющемся.
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Отчего же?
– Русские выяснят, что это была взрывчатка. А учитывая то обстоятельство, что там будет их царь… Боюсь, мы сами натравим
