пробитый в узком месте его магией, и теневик оказался вне мира. За мгновение до того, как буря подхватила его, успел рефлекторно швырнуть в Амирада какое-то проклятье, а после полностью сосредоточился на происходящем.
К удивлению Хаггара это было не Междумирье, да и на появление инородных тел оно отреагировало гораздо дружелюбнее и спокойней, чем могло. Да, доставляло дискомфорт, наверное, могло бы вскорости убить и уж точно убило бы человека, не понимающего, что происходит. Обе шаманки, которых маг чудом успел поймать, не в силах сориентироваться здесь, потеряли сознание, несчастный скакун вообще канул в безвестность. Но само это место, если так можно его назвать, не проявляло особой враждебности и определённо не отличалось хищностью Междумирья, и закалённому тем переходом Хару было здесь почти комфортно.
Не безжалостное ничто, а почти гуманное нечто. Тонкая прослойка энергии и материи без определённой формы и сути, разделяющая два слипшихся мира. Воздух, заполняющий невидимые глазу трещины между двумя притянувшимися друг к другу магнитами.
Подкинутая подсознанием неожиданная ассоциация вдруг дала тот самый толчок, которого не хватало, и потянула наконец за собой нужную мысль, не дававшуюся до поры в руки. Благо, в родном мире теневика прекрасно знали и об электричестве, и об устройстве материи…
Вот на что походили эти два мира. Два разноимённых заряда, два иона, сцепившиеся в молекулу, только объединённые не электромагнитным силами, а взаимодействием разных видов магии. Они столкнулись, выбив друг из друга какие-то части, да так и остались связанными в одно целое. Не слились, не проросли друг в друга, но оказались сшиты как нитками тонкими энергетическими каналами. Именно по этим каналам, как по тоннелям, переходили из мира в мир жители «тёмной половины»: не пробивали свои проходы, а пользовались уже готовыми, наловчившись открывать двери. Потому и не могли они перемещаться из любого места, а только из того, где уже существовала энергетическая нить.
А то, что было сшито, вполне возможно разорвать, так ведь?
Идея показалась настолько банальной и очевидной, что Хаггар даже удивился, как не подумал об этом раньше. Лучший, самый эффективный способ предотвратить войну жителей дух миров — сделать так, чтобы они больше не могли встречаться. Никогда и ни при каких обстоятельствах.
Мысль так увлекла мага, что он не задумался ни о возможных последствиях, ни о принципиальной возможности подобного решения и его реализации пусть очень талантливым, но — человеком. Он просто перерубил ближайшую нить, и результат оказался… впечатляющим. Тот край, что тянулся назад, к миру, из которого они шли, «одноимённо заряженный», отшатнулся испуганной змеёй, а второй — пиявкой присосался к ауре мага. Но главное — нити не восстанавливались!
Новый удар, второй, третий… Он рвал связь, втискивался между мирами, своей аурой замещая для светлого мира его тёмного соседа, и с непонятной отстранённостью наблюдал за результатом. Запоздало мелькнула мысль, что сил его вряд ли хватит: всё- таки, слишком огромный масштаб, а он — всего лишь человек. Но мысль эта мелькнула и пропала, потерявшись на фоне ясного осознания: так надо. Не ему надо, и даже, наверное, не мирам — какое им дело до смертных, копошащихся на поверхности? Одной забавной рыжей дикарке, не знающей страшного слова «война». Для того, чтобы так никогда его и не узнать. И сейчас это казалось ему важнее всего, включая собственную жизнь.
Почему? Да какая, в сущности, разница! Главное, он точно знал, что нужно делать, и делал это, не размениваясь на сомнения и сантименты.
Последним, что запомнил теневик, стало начало цепной реакции: несколько ближайших нитей лопнули уже самостоятельно, без его участия. А дальше волной необоримой слабости накатила темнота.
Брусника проснулась резко, как будто её толкнули в плечо. Открыла глаза, обнаружила над собой знакомое голубое небо, слегка припорошенное белой дымкой облаков, и некоторое время неподвижно лежала, глядя в него, прислушиваясь и пытаясь понять, что происходит и что разбудило её так вдруг.
Последние события помнились смутно, туманно, и больше походили на сон. Какое-то страшное место, где нет Леса, странные злые люди, дома из камня и дерева… Полноте, разве такое может существовать в реальности? Она просто задремала здесь, на пустоши, пока Хаггар занимался своими делами!
Мысль о мужчине отозвалась в груди тревогой, подстегнула, заставила стряхнуть непонятное оцепенение, Руся торопливо села и заозиралась в поисках Хара. Тот обнаружился неподалёку, неподвижно лежал ничком и даже как будто не дышал. Женщина заполошно метнулась к нему, с трудом перевернула, попутно оценивая состояние.
Новостей обнаружилось две, как водится — хорошая и плохая. Мужчина пока ещё был жив, но вот именно что «пока».
