Мюлен задолжали покойному Аробинну кругленькие суммы. Стало быть, я владею и их имуществом – вплоть до одежды. Но я сегодня щедрая и позволяю им забрать тряпье. Все равно такую дрянь даже слуги носить не станут. А вот их оружие, списки заказчиков и сама гильдия отныне принадлежат мне… Естественно, теперь я буду решать, кто останется в гильдии, а кто пойдет на все четыре стороны. И поскольку эти трое пытались обвинить меня в убийстве моего бывшего хозяина, естественно, их присутствия я не потерплю. Если они попытаются заняться своим ремеслом в Рафтхоле или в каком-нибудь другом месте нашего континента, по закону империи и по законам гильдии я буду иметь полное право выследить их, схватить и изрубить на меленькие-примеленькие кусочки… Я права, господин управляющий? – спросила она, невинно хлопая ресницами.
У бедняги-управляющего громко булькнуло в горле.
– Правы, – торопливо подтвердил он.
Тарн отважился шагнуть к ней, но тут же остановился.
– Ты не посмеешь… ты этого не сделаешь.
– Посмею и сделаю. По свойственной ему скромности Аробинн довольствовался титулом предводителя ассасинов. А я стану королевой. Правда красиво звучит? Королева ассасинов.
Она показала троице на дверь:
– Освободите мой особняк от вашего присутствия.
Крепыш и Мюлен были готовы уйти, однако Тарн замахал руками, удерживая обоих.
– Чего ты от нас хочешь? – спросил он у Аэлины. – Выкладывай начистоту.
– Если начистоту, я была бы рада видеть вас болтающимися на люстрах, и чтобы веревками служили ваши же кишки. Но тогда вы бы испоганили эти потрясающие ковры, которые теперь тоже мои.
– Ты не можешь просто так вышвырнуть нас. Что мы будем делать? Куда пойдем?
– Я слышала, ад в это время года просто очарователен.
– Пожалуйста… давай подумаем, – тяжело дыша, предложил Тарн.
Аэлина снова засунула руки в карманы. Ее взгляд путешествовал по стенам гостиной. Она изображала глубокое раздумье.
– Вот что. Конечно, я бы могла продать вам дом, землю и гильдию.
– Ах ты, сука! – сплюнул на пол Тарн, но Крепыш оттеснил его:
– Сколько ты хочешь?
– Господин управляющий, какова стоимость этого дома и гильдии? – спросила Аэлина.
Управляющий дрожащими руками снова полез в свою кожаную папку. У него был вид человека, взбирающегося на эшафот. Посмотрев записи, он назвал сумму. Даже у Аэлины слегка закружилась голова. Сумма была просто огромной. Таких денег у троицы головорезов, естественно, не было.
Крепыш чесал в затылке. Лицо Тарна побагровело.
– Насколько вижу, таких денег у вас нет, – сказала Аэлина. – Я собиралась продать вам по номинальной стоимости, даже без прикупа.
Она повернулась, собираясь покинуть гостиную.
– Постой, – окликнул ее Крепыш. – Что, если мы скинемся и заплатим тебе? Мы трое и остальные? Тогда дом и гильдия перейдут к нам.
– Деньги не пахнут, – равнодушно ответила Аэлина. – Мне ровным счетом наплевать, где и у кого бы будете их добывать. Главное, чтобы набралась нужная сумма.
Аэлина улыбнулась вспотевшему управляющему:
– Господин управляющий, вы сможете сегодня же подготовить все необходимые бумаги? Естественно, при условии, что покупатели будут при деньгах.
– Это безумие, – прошептал Крепышу Тарн.
– Помолчи, Тарн. Просто помолчи.
– Я… – Язык плохо слушался управляющего. – Я постараюсь, чтобы все бумаги были готовы как можно раньше. Это займет… часа три. Господа, вы сумеете собрать названную сумму? – осторожно спросил он у ассасинов.
Крепыш кивнул:
– Сейчас оповестим остальных.
Аэлина улыбнулась управляющему и ассасинам:
