слонялась по залам и коридорам дядиного замка. Я приехал туда, думая, что смогу тебе помочь. В тот день я заглянул в твой разум, Аэлина Галатиния. Ты любила своих родных, свое королевство, но даже тогда корона тебя тяготила. Тебе хотелось свободы. Хотелось жизни обычного человека, а не правительницы. Десять лет назад я преподнес тебе эту свободу на тарелочке, однако ты все равно превратилась в рабыню. Смешно.
Время, время, время. Пусть произносит свой монолог. Желательно подольше.
– Должна признаться, вы меня тогда застали врасплох, – сказала она. – Зато теперь мне известно, какой силой вы обладаете.
– Известно ли? А понимаешь ли ты, какую цену платит тот, в чьих руках оказываются Ключи? Кем ты должна стать, чтобы применить силу хотя бы одного Ключа?
Аэлина плотнее сжала эфес меча Оринфа.
– Ты собралась устроить со мной поединок, Аэлина Галатиния? Посмотреть, сработают ли заклинания, которые ты выучила по украденным у меня книгам? Все это ярмарочные фокусы по сравнению с первозданной силой Ключей.
– Дорин! – еще раз обратился к принцу Шаол.
Принц смотрел только на Аэлину и хищно улыбался своими красивыми, чувственными губами.
– Сейчас я тебе кое-что покажу, – сказал король.
У Аэлины внутри все похолодело.
– На колени! – приказал он Дорину.
Принц рухнул на колени, больно ударившись о мрамор пола. Аэлина едва удержалась, чтобы не поморщиться. Брови короля слились в одну линию. Из него, будто вспышки молний, стали появляться щупальца тьмы.
– Нет! – прошептал Шаол, порываясь броситься к трону.
Аэлина сумела его удержать, не позволив совершить какую-нибудь отчаянную глупость.
Щупальца тьмы ударили принцу в спину. Он согнулся и застонал.
– Ты слишком мало знаешь, Аэлина Галатиния, – сказал король, вокруг которого клубилась столь знакомая ей тьма. – Возможно, только то, что и могла узнать наследница Брэннона Галатиния.
Он говорил о третьем Ключе!
– Вы не посмеете! – крикнула Аэлина.
Шея Дорина напряглась под ударами темноты. Темнота хлестала его, как плеть.
Один удар. Второй. Показательное избиение.
Аэлине была знакома эта боль.
– Он же ваш сын! Ваш наследник!
– Ты забываешь, принцесса, что у меня есть и второй сын, – равнодушно ответил король.
Дорин вскрикнул от нового удара тьмы, пришедшегося ему по спине. Затем черная молния ударила его в челюсть.
Аэлина атаковала, но ее тут же отбросила назад сила заклинаний, что она нанесла себе на тело. Вокруг Дорина возникла невидимая стена черной боли. Теперь он кричал не переставая.
Будто зверь, сорвавшийся с поводка, Шаол бросился на эту стену, повторяя имя принца. Каждая попытка ее пробить оканчивалась разбитыми костяшками.
Шаол не оставлял усилий.
Дорин громко рыдал. Тьма струилась у него изо рта, сковывала руки, хлестала по спине и шее.
Потом тьмы не стало.
Тяжело дыша, принц осел на пол. Рука Шаола замерла в воздухе. Дыхание капитана было хриплым и сбивчивым, лицо – ошеломленным, полным отчаяния.
– Встать! – приказал сыну король.
Дорин поднялся. Черный ошейник зловеще сверкал на солнце. Грудь принца продолжала тяжело вздыматься.
– Замечательно, – проговорила тварь, владевшая принцем.
Рот Аэлины наполнился горечью.
– Прошу вас, освободите его, – вдруг взмолился капитан.
Сердце Аэлины было готово разорваться – столько боли и отчаяния слышалось в мольбе Шаола.
– Назовите вашу цену. Я готов заплатить.
– Какой ты прыткий, капитан. А ты готов отдать мне свою бывшую любовницу? Я не хочу терять ценное оружие, не получив
