атомы.
– Если скажу, – ответил я, – что не о тебе, сильно обидишься?
– Рассвирепею, – пообещала она.
– Только не бей, ладно? – попросил я. – Науку и так всегда угнетают. Бруно сожгли, Галилея на коленях заставили отрекаться, меня чесать отказываешься…
– Что? А чем все это время занималась?
– Какие-то полчаса, – сказал я недовольно, – разве это хорошая работа? Это халтура, а не чес. Нужно с чувством, с азартом, но нежно и чувственно.
– Надеюсь, – сказала она, – на блокпостах не сидят в очках ночного видения.
– Пройдем распадками, – успокоил я. – Можешь поспать.
– А ты?
– Но мы же партнеры!
Она закрыла глаза и сделала вид, что засыпает. Я выждал, занятый в виртуальном мире своими мышками, а когда ночь перевалила через гребень, выждал еще чуть и легонько потрогал за теплое плечо Ингрид.
Она тут же распахнула огромные глаза.
– Что, снова?.. Ах, уже полночь…
– Пора, – сказал я с сочувствием. – Остался только гражданский долг…
– Да иди ты… Я готова.
– Сперва проснись, – посоветовал я. – Привыкни к темноте. Глаз полностью адаптируется за сорок пять минут, но и пяти хватает, чтобы проблыматься… Топай за мной, но не топай, смотри под ноги.
– Дорогу запомнил?
– Не так хорошо, как твои вторичные, но все-таки… Пошли!
Пригибаясь, останавливаясь и прислушиваясь, мы осторожно двинулись в сторону полуразрушенных, а где и разрушенных полностью домов. Я постоянно сверялся со спутниковыми снимками, все в сероватых тонах, но в инфракрасном диапазоне люди проступают багровыми точками, даже если недвижимы и в густой траве.
Я пробормотал:
– Что-то ночных клубов не видать… Пора бы нам уже наткнуться, город достаточно разнуздан… Чтоб со стриптизом, танцами у шеста, голыми девками, кокаином и азартными играми…
Ингрид сказала холодно:
– Чего вдруг?
– Да так, – сказал я недовольно. – Как-то показалось вот… что надо обязательно зайти в ночной клуб, выпить элитного виски, иначе ничего не получится… Как-то неполно…
– А ты какое пьешь?
– Вообще не пью, – вздохнул я.
– Тогда идем мимо, – ответила она неумолимо. – Интеллигент хренов.
– Боишься, – сказал я понимающе, – что там тебя все узнают? Как бывшую элитную танцовщицу у шеста? Для меня станцуешь?
– Если освободим внучку, – ответила она.
Луна снова высунулась из темного облака, тут же залила злым призрачным светом неопрятную траву и где глиняные, где каменные стены остатков зданий.
Ингрид вжалась в землю, часовые в это время как раз и просматривают все на своем участке, но как только луна перебежала под темную мантию другого облака, Ингрид тоже вскочила и, сильно пригибаясь, я бы так не смог, побежала за мной.
Я заметил, что хотя она ступает бесшумно, двигается как тень, но то и дело старается держаться так, чтобы прикрыть меня даже своим телом, как бы я полный слабак, а она вот крутой мужчина.
Я сказал шепотом:
– В домах тоже могут быть сторожевые посты. Или хотя бы располагаться боевики.
– Можем ползком, – предложила она. – Я обучена.
– Я нет, – отрезал я. – Что делать, я из благородных. Голубая кровь, белая кость. Ни за что не стану ползать на брюхе, если нет острой необходимости.
