Гаврош метнулся к своему столу, сгреб флешки и накопители, пробежался по двум другим и через минуту уже тащил по полу тяжеленную сумку, равную половине своего веса.
— Видишь, — сказал я Ингрид вполголоса, — деньги он бы не взял, а вот харды, накопители, флешки… все сгреб!.. Эй, ты все забрал?
Он сказал клятвенно:
— Нет, только твердотельные!.. А можно я и внутренние сниму? Сам ставил, мне по три секунды на комп!
— Богато жили, — буркнул я, — давай, только быстро. И сразу тащи в машину. Ингрид, проводишь, а там запрешь.
— Чтоб не сбежал? — спросила Ингрид. — А можно пристрелю за попытку к бегству?
— За попытку бегства не стреляют, — напомнил я, — но по глазам вижу, он задумал напасть на тебя прямо на лестнице и отобрать табельное оружие, а за это можно…
Гаврош взвизгнул, попятился.
— Как я могу напасть, когда у меня здесь четыре петабайта? Думаете, я такое сокровище брошу?
— Тогда пусть тащит сам, — сказала Ингрид, — а то этот дохлик попросит помочь нести… А я тут еще пройдусь, вдруг кто спрятался. Дом не большой, но мебели много.
— Пусть тащит сам, — согласился я. — Правда, твоя машина заперта, но он откроет легко.
Она выругалась и сказала ему резко:
— Бери диски, и пойдем быстрее!
Я заглянул еще в комнаты, а Ингрид с Гаврошем пошли с сумкой по лестнице и сразу поспешили на улицу, там взяли за ручки и понесли вдвоем, хорошо, это их займет, а я по дороге заглянул в полуподвальный этаж, что-то мой обостренный нюх подсказывает, там тоже что-то пусть не запрещенное, но странноватое…
Так и есть, у входа на столике две заправленные зажигалки, под низким сводом целый ряд баков дизельного топлива и канистры с бензином, разве что для генераторов электричества, там как раз по ту сторону двери стоят два, один под дизельное, а другой, поменьше, что работает на бензине.
Сейчас неважно, как работают, я быстро разлил из двух канистр по полу и, крутнув колесиком зажигалки, швырнул ее с пылающим огоньком в растекающуюся лужу бензина.
Ингрид уже заперла в машине Гавроша и повернулась к зданию, но только сделала шаг, как я сбежал с крыльца, размахивая руками.
— Назад!.. В машину!
Она охнула:
— Что случилось?
— У меня предчувствие, — крикнул я. — Как у муравья перед лесным пожаром!
— Какое…
— Смутное, — сказал я быстро, — но нехорошее…
В доме раздался мощный взрыв. Стальная дверь выдержала, но окна с треском вылетели на первом и втором этажах. Страшный оранжево-багровый огонь победно рванулся наружу, но здесь жрать нечего, и торопливо покарабкался наверх, настолько жаркий, что вот-вот расплавятся сами стены.
Как только я ввалился на правое переднее сиденье, Ингрид поспешно вырулила на улицу. Гаврош пригнулся за нашими спинами, а я все еще видел, как за нами расцветают такие красочные взрывы, словно взрываются цистерны с бензином, огонь становится еще жарче, оранжевый настолько, что почти белый.
Тугие волны горячего воздуха ощутимо догоняли автомобиль, пока он разворачивался и выруливал на улицу.
Ингрид сказала озлобленно:
— Не думала, что ты охотник до таких зрелищ! Хотя да, ты признавался, что пироманьяк.
— Пироман, — поправил я с укором. — Это не одно и то же! Ты совершенно лишена эстетического вкуса.
— Но ты выскочил из огня, как ангел ада!.. Там огонь до неба, что там было?
Я огрызнулся:
— Откуда я знаю? Убегал, как заяц, не оглядывался. Страшно-то как…
— Ага, — сказала она саркастически. — Страшно ему!.. Даже дыхание не ускорилось. И голос все такой же сонный. Ты хоть обертонов добавь, робот несчастный… Что будем делать с пленным?
— Сперва допросим под зверскими пытками, — ответил я, — потом закопаем где-нить. Неглубоко.
