перешагивать через лежащие деревья, заставляя Брейна хвататься за специально предусмотренные для этого поручни.
Как и ожидалось, на вторые сутки путешествия они выбрались к каналу, который на их планшетных картах назывался «Большой канал», потому что имелись и другие каналы – поменьше.
Это была искусственно созданная сеть, по которой текла вода или аммиачная вода. Для чего ее строили, теперь было неизвестно, но с тех пор надобность в ней отпала, где-то что-то перестало качать или всасывать, и каналы превратились в длинные озера правильных форм.
Водяная преграда была шириной пятьдесят метров, а глубиной – двадцать, как следовало из карт. Середина канала оказалась чистой, но у берега вода была затянута местными видами водорослей, вздымавших над водой яркие соцветия, и плавающими среди них растениями с вздутыми, словно пузыри, желто-зелеными листьями.
Над всем этим вились крупные насекомые или мелкие птицы – а может, и то и другое, рассмотреть лучше Брейну не удавалось – эти существа перемещались слишком быстро.
То, что он принял за гигантские лилии, скорее всего было водяными животными, поскольку они время от времени пытались сбивать летающих существ длинными языками и, если это удавалось, захлопывали «лепестки» и уходили с добычей под воду.
Доехав до канала, броневик покатил вдоль него – так было удобнее, поскольку со времен строительства канала здесь проходила еще и дорога. Разумеется, с тех пор от покрытия ничего не осталось, однако растительности на месте старой дороги было значительно меньше, и это упрощало движение.
Становиться на ночлег в этот раз решили подальше от канала – мало ли что. По крайней мере в лесу – на суше они уже как-то определились.
Эта ночь также прошла спокойно. С утра за джойстик сел Лиам, и, вернувшись к старой дороге, они снова поехали вдоль канала, с интересом посматривая на водную гладь через узкие смотровые щели.
По мере движения бойцы замечали, что канал то сужался, то расширялся, видимо, от постепенного обрушения берегов.
Они были покрыты густой цветущей растительностью, однако здешние цветы часто благоухали аммиачными оттенками, что Брейну совсем не нравилось, и он запускал внутри машины фильтровочную систему.
Где-то растительность была пониже, а где-то – вдоль воды вздымались к небу десяток-другой похожих на пальмы деревьев с такими тонкими стволами, что не заваливались только потому, что были густо переплетены лианами.
Еще через час рулевой пожаловался, что становится темно.
– Сэр, что-то я не вижу на карте никаких гор, но как будто впереди что-то закрывает нам солнце, – сказал Лиам.
Брейн заглянул в свой планшет – нет, никаких гор и даже заметных холмов здесь не было, но передняя панель бронированного стекла действительно выглядела затененной, хотя защитные жалюзи были открыты.
– Давай попробуем поменять угол наклона жалюзи, – сказал Брейн и, немного повозившись с регулировками, нашел такой угол, когда бронещитки не мешали смотреть на верхушки деревьев. И все сразу стало ясно – на них надвигались не горы, а те самые обещанные многоярусные джунгли. Это они перекрывали свет от солнца.
– Ничего себе! – сказал подошедший с кормы Дино.
– Да, теперь нам тут придется порулить, – произнес озадаченный Брейн.
Подминая кусты и небольшие деревья, броневик постепенно сбрасывал скорость – Лиам напряженно всматривался в почти что непроходимую стену джунглей, выискивая возможность проехать.
– Командир, нам туда не влезть! – сообщил он, останавливая броневик метрах в тридцати от вздымающейся стены джунглей.
– Давай к воде, – сказал Брейн.
– Куда? – переспросил Лиам.
– Его напугало слово «вода»! – сказал Дино и захихикал.
– Давай рули к каналу, там вроде посветлее, значит, растительности поменьше, да и берег пологий. Думаю, с той стороны мы зайти сумеем. Сбоку, так сказать.
Лиам поехал пытаться «зайти сбоку», и Брейн оказался прав – возможность проехать там действительно имелась, но только если одной гусеницей двигаться по воде. Но тут их ожидал еще один сюрприз – в тени джунглей, в высокой прибрежной растительности поперек проезда броневика лежали два огромных, почти как лежачие деревья, двенадцатиметровых чудовища, которых Брейн принял бы за подобие крокодилов.
Их шкура была темно-бурого цвета с фиолетовым отливом, голова занимала около трети общей длины, и почти все это были две челюсти с торчавшими наружу зубами.
