Генерал был прекрасно образован и тренирован в плане работы с секретными кодами. Многие из алгоритмов он держал в голове и мог раскодировать секретные послания с ходу. Ему не составило труда сразу извлечь всю информацию, и это сообщение оказалось весьма тревожным. Источник сообщал, что вопреки ожиданиям группа варвара сумела привести машину в порядок и теперь броневик следовал по намеченному маршруту.
Генерал не знал теперь, что и думать. С одной стороны, из того, что он слышал, у этого броневика не было ни единого шанса проехать хотя бы пятую часть необходимой дистанции, потому что у него были повреждены картриджи. Следовательно, оставалось только ждать, когда машина остановится где-то в джунглях и остальной путь упрямому варвару придется проделать пешком. Однако генерал уже знал, насколько инициативен этот субъект, и решил предотвратить даже едва возможные неприятные события. Ведь если варвар все-таки прорвется и начнет действовать, у него – замнача контрразведки – появятся большие проблемы.
Начальник и так уже смотрел на него косо, поэтому генерал вызвал секретаря, нажав на кнопку интеркома. Тот снова осторожно заглянул в дверь и сказал:
– Слушаю вас, сэр.
– Срочно организуй мне контакт в суперпатронатной сети.
– Куда будем заказывать контакт, сэр? – спросил секретарь.
– Будем заказывать контакт на Эталоне.
Ждать заказанного соединения пришлось долго – около получаса, поскольку мощности передаточных каналов в это время суток были на пике своей нагрузки. Наконец секретарь заглянул к генералу и кивнул, что означало – связь с бюро на Эталоне налажена.
– Дежурный секретно-кодировочного отдела слушает, – отозвались на том конце дальней связи.
Слышно было, как вибрируют концентраторы передаточных функций, которые поддерживали очень сложную в управлении супертранковую атмосферу.
– Назовитесь, дежурный, – строго приказал генерал.
– Сержант Конан, сэр, – ответил тот.
– Сержант Конан, говорит второе лицо в службе. Вы поняли, кто я?
– Нет, сэр, не понял, – растерялся дежурный. С ним еще никто и никогда не говорил таким властным и даже величественным тоном. Бывало, что орали, бывало, что угрожали, бывало, что требовали работать по двадцать четыре часа. И конечно, он ощутил робость. Да что там робость – он испугался по-настоящему.
– Извините меня, сэр, я не уполномочен, и я сейчас же доложу своему начальнику.
– Хорошо, докладывай, я подожду, – ответил генерал.
Воцарилась тишина, и было слышно, как на канале потрескивают транки. Генерал вздохнул – ситуация складывалась идиотская, а между тем через сорок минут у него совещание.
Наконец ему ответили.
– Дежурный смены, майор Каупфер, сэр. С кем имею честь говорить?
– Майор, вы имеете честь говорить с заместителем начальника контрразведки генералом Гофманом.
На том конце связи снова воцарилась тишина.
– Майор, вы должны связать меня с начальником Отдела службы внутренней безопасности.
Майор не на шутку перепугался. Что и когда он сделал не так, если на него вышел сам замнач контрразведки да еще велит связаться с начальником эс-бэ?
Перепуганный офицер сначала промычал что-то невнятное, затем крикнул: слушаюсь! – и куда-то убежал.
Но в конце концов начальник безопасности все же прибыл на пункт связи, благо, что все это располагалось в одном здании.
– Полковник Блитц, сэр, – представился начальник внутренней безопасности.
– Генерал Гофман, – в тон ему ответил генерал. – Я вот вам по какому поводу названиваю, полковник. Дело в том, что на Эталоне, а точнее на материке Либерия, сейчас проходит чрезвычайно важная операция, от которой зависит очень многое, полковник. Вы слышали о ней?
– У нас здесь проходит множество разных операций, сэр, и они не в моей компетенции. Но как будто я слышал о какой-то большой операции.
– Вот о ней-то я и говорю, полковник. Обстоятельства складываются так, что я не могу довериться любому другому лицу, кроме вас. В последнее время в ваше бюро было принято много новичков в расширенный штат. Из-за этого режим секретности пострадал. Если я стану в обычном режиме подключать к секретной программе новые кадры, весьма высока вероятность утечки секретной
