Если бы только снять ошейники, и я смог бы попробовать спрятаться вместе с сестрами у своих знакомых, у того же Грэга, к примеру… Но кто знал, не ведется ли и за их домами постоянное наблюдение? Дворники – всегдашние полицейские осведомители. Они уже наверняка четко проинструктированы, что коли явится крепкий мужчина лет сорока в сопровождении двух молодых девиц, то нужно немедленно поставить в известность ближайшего городового, самим же никаких активных действий не предпринимать – слишком опасны беглые, – стандартная схема действия, благодаря которой на каторгу угодила не одна сотня преступников.
Кречетов остался с Серафимовым, а мы отправились вслед за Мартой. Она провела нас коротким коридором – по дороге я насчитал еще три двери. Наша комната оказалась самой дальней, рядом с забранным стальными прутьями окном.
Помещение не представляло собой ничего особенного, совмещая спальню, кабинет и столовую, которые отделялись друг от друга лишь занавесками. Справа от входа на стене висел умывальник, а рядом стояла большая чугунная ванна. Я заметил, как при виде нее у Лизы разгорелись глаза.
– Вода горячая имеется, – сказала Марта, – сейчас прикатят бочку и черпак. Легко справитесь. Холодная вода течет из крана. В левом шкафу мужская одежда, в правом – женская. Берите все, что придется впору.
– Вижу, хозяин дома готов к любым неожиданностям? – поинтересовался я, осматриваясь.
– У него часто бывают гости, – кивнула Марта. – Нам не привыкать. Дамы могут устроиться на кровати, вам же я постелю на этом диванчике.
– Благодарю! – кивнул я.
Через пятнадцать минут ванна наполнилась горячей водой, а близняшки уже успели изучить оба шкафа и подобрать одежду и себе, и мне. Я запер дверь изнутри на прочный засов. Теперь, чтобы попасть в комнату, нужно выбить дверь. Но к нам никто не ломился, мы обрели мнимую временную свободу…
– Кира, можно мы первые?
Я повернулся. Лиза скинула грязную одежду и стояла совершенно обнаженная передо мной. Только черный ошейник мрачно поблескивал на ее шее.
– Конечно, – кивнул я, с болью в сердце любуясь ее тоненькой и хрупкой фигурой.
Лиза довольно фыркнула и залезла в ванну. Петра недолго думая разделась и последовала за ней.
Я же опустился на стул и просто смотрел на них, не в силах отвести взгляд. Сколько же счастья они мне подарили, столько я и не заслужил…
Наконец пришла и моя очередь мыться, и следующие полчаса я блаженно отмокал в воде, наслаждаясь непередаваемыми ощущениями и позабыв на время обо всех проблемах.
Лиза и Петра оделись в удобные чистые вещи, найденные в шкафу, и устроились рядом с ванной, усевшись на низкие табуреты. Никаких вольностей мы себе не позволяли – не место и не время, да и невероятное напряжение этих дней отчетливо сказывалось. Но по их взглядам я понял, что они соскучились. Лиза начал массировать мне шею и плечи, прогоняя усталость.
Я смотрел на своих подруг с нежностью, которой сам от себя не ожидал. В эту минуту они были моими женами. Настоящими, законными, верными. Других я и желать не мог. Но ведь прежде я не рассматривал их в этом качестве, и только угроза смерти заставила меня взглянуть на них по-новому. Я всегда думал, что рано или поздно, но они уйдут. Сейчас же понял, что не хочу этого. Они стали для меня гораздо большим, чем случайные подруги, временно поселившиеся у меня в трудный период их жизни. Нет, я понял, что считаю их своей семьей. И это меня испугало. Семья – это ответственность. Семья – это обязательства. Семья – это слабость для человека моей профессии. Через семью тебя всегда можно достать, можно контролировать. Что и сделал Кречетов. Семья не для таких, как я. Надо выкинуть из головы все подобные мысли.
– А как там Вилли? – вспомнила Лиза.
Сейчас, когда она смыла с лица и тела грязь, посвежела и раскраснелась в теплой воде, она выглядела совсем еще девочкой, юной и непорочной. Петра рядом с ней смотрелась более взросло. Она и была старшей – родились они с разницей в пять минут, но теперь казалось, что их разделяет несколько лет.
– Какой еще Вилли? – не сообразил я.
– Котик наш! Он уцелел? Я же видела, как он смело напал на этого подонка, когда тот убил Феликса Мстиславовича…
Я вспомнил глубокие царапины на лице Костаса и мысленно пообещал обязательно отблагодарить кота, купив ему столько рыбы, сколько он способен сожрать.
– С Вилли все в порядке. Я сдал его на попечение надежных людей. Как только все закончится, мы заберем его, обещаю!
– Это хорошо, – улыбнулась Лиза. Глаза ее закрывались от усталости.
