Но стоило мне ткнуться носом в изгиб его шеи, ощутить, как белые волосы мягко щекочут кожу, я изо всех сил зажмурилась, представив, как он отшвырнет меня в сторону вместе со всеми моими порывами и переживаниями, а потом обругает и… исчезнет. Навсегда. Будто и не было.
И выдохнула с облегчением, едва почувствовала теплую ладонь на талии, приобнявшую меня в ответ. Я подняла лицо и посмотрела в глаза, столкнувшись с ним нос к носу. Рей хотел что-то сказать, уголки губ его дрогнули, взгляд метался по моему лицу, а я так и замерла, обнимая его за шею, на расстоянии поцелуя…
Каре-зеленый взгляд застыл на моих губах, я еле смогла вздохнуть и… отстранилась.
Рей вздохнул в ответ и, соскользнув с подоконника, вернулся к маленькой тумбочке, где остался его чай.
– Айла, ты… – начал было он, стоя ко мне спиной.
Смущенно опустившись обратно в кресло, я почувствовала, как неумолимо краснею и… улыбаюсь.
Мне понравилось касаться его. Странное ощущение. Несмотря на всю внешнюю суровость, он был теплым настолько, что казалось, будто тепло это проникает под кожу, смешивается с кровью и согревает тебя глубоко внутри.
– А вы… вы совсем не похожи на раба, – тихо проговорила я, словно боясь причинить ему боль.
– Отчасти я смирился. – Рей сел напротив и запустил пятерню в волосы, зачесывая их назад. Белесый шрам над левым виском тут же бросился мне в глаза. – Кто-то предпочел бы умереть, а не торчать в неволе. Возможно, я недостаточно гордый и многие меня осудят.
– Я не осужу, – пискнула я.
Шакс улыбнулся:
– Глупо умирать ни за что, впрочем, как и ради мести. А ведь это и была бы верная смерть. Если мстить – то лишь когда уверен в своих силах. Последние пять лет хозяин, – это слово он каждый раз точно выплевывал с презрением, – использует меня для различных переговоров. Для помощи его товарищам. Для того чтобы я втерся в доверие к тем, в ком он заинтересован…
– Но…
– Он говорит, что у меня «хорошая фактура», – усмехнулся Рей. – Не стыдно людям показать. Одновременно с выполнением поручений я ищу зацепки, сведения, подсказки… Так что у меня есть еще надежда на счастливый финал.
– А как вы познакомились с Эдриком и Айденом?
Рей скривился.
– Однажды невольно попали в одну передрягу. Но… если честно, разговоры обо мне меня утомили.
– Мне уйти? – Я постаралась спросить это спокойным голосом, но меня выдали печально изогнувшиеся брови.
– Если только сама хочешь, – улыбнулся он, зная, что не хочу.
Вечер был восхитительно бесконечным. Он тянулся медом теплых разговоров с кружками чая в руках, со сладким похрустыванием печенья и несмолкаемым потоком голосов. То, что должно было меня напугать в Рее, отчего-то, напротив, только еще больше подогрело интерес, заставляя жадно слушать все новые истории из его жизни. Когда он спрашивал о чем-то меня, я немного терялась: в моей жизни не было историй о путешествиях, не было друзей, впутывающихся в неприятности с пиратами, гидрами и драконами. И наверное, самым ярким за последнее время событием я могла назвать нашу прогулку в город с последующим нападением калисты…
Я и сама не замечала, что, внезапно появившись на моем пути, Рей постепенно заполнял собой даже те укромные уголки в душе, куда не дотягивались подруги.
И он внимательно слушал, изображая неподдельный интерес, истории о том, как брат учил меня стрельбе из лука, как однажды я разбила ему бровь деревянным мечом и у него остался шрам, а он гордо сообщает всем, что это разбойники напали. Рассказывала про подруг. Про то, что очень хочу побывать в Нейеросе, посмотреть, как живут ферре, и что Сиара обещала однажды взять меня с собой, когда поедет к родителям…
– Ты говорила, твой брат учится в военной академии? – внезапно спросил Рей, когда я сосредоточенно пыталась подцепить отколовшиеся кусочки шоколада из угла бумажного пакета. Я кивнула, не отвлекаясь.
– А это не он, случайно?
Пакет выпал у меня из рук, и я дернулась в сторону окна так резво, что гулко стукнулась в стекло лбом, зашипела, прижав к ушибу ладонь, и чуть было не взвизгнула, увидев стоящего у ворот молодого человека в военной ученической форме…
– Он!
Из комнаты я вылетела, точно ядро из пушки, как преодолела лестницы, совершенно не помнила, казалось, вся дорога под моими ногами превратилась в горный склон, и если я споткнусь, то еще долго буду, подпрыгивая на неровностях, катиться кубарем
