Космические бродяги. Загадочный груз

скажешь, что вымирающий вид!

Ыква выглядела усталой и выражала мало интереса к происходящему.

– Гляди, какой у меня синячище! – буркнул Жук, указывая лапкой на едва заметное темное пятнышко под левым глазом. – Получил копытом вот этой самой малышки, пока пытался ее изловить. А ты говоришь – милая ыковка. Ха!

– О тебе я беспокоюсь не меньше, чем о ней, Жучок. Не ревнуй. Да, моя хорошая? – Элейна погладила ыкву по носу, который та просунула между прутьями клетки. – Ничего, отоспишься и придешь в себя. Забудь то ужасное место, где тебя держали.

– Начнем с чего-нибудь отвлеченного. Чем интересуются ыквы? – спросил Вилли.

Довольно долго Вилли и Элейна болтали обо всем на свете, пытаясь разговорить утомленную гостью, а Добрый Жук, скрестив все лапы на груди, отпускал насмешливые замечания. И лишь когда разговор случайно зашел о пункте назначения, планете Гмурр, взгляд ыквы внезапно прояснился, а морда приобрела испуганное выражение.

– Ы, – коротко вымолвило четвероногое и попятилось в глубь клетки.

– Ух ты! – восхитилась Элейна. – Она и правда говорящая! Невероятно!

– Да уж, жемчужина коллекции. А чего она так напугалась?

– Увидела тебя, Жучок, и затряслась от страха.

– Очень смешно, – Добрый Жук показал ыкве раздвоенный язык.

– Не обращай внимания, – успокоила животное Элейна. – Хочешь теплого молока?

– Ей нельзя молоко. Только сухой корм. Из опилок, – объяснил Вилли.

– А опилки с молоком можно? – с надеждой спросила Элейна.

– Ы-ы-ы, – замотала головой ыква, да так, что ветер поднялся.

– Нет, конечно, – перевел пилот. – Это же сухой корм. А с молоком он будет не сухой, а мокрый. Кому понравится мокрый сухой корм?

– Ладно-ладно, – сдалась Элейна. – Без молока так без молока.

Вилли подошел ближе к клетке и заговорил мягко и ласково:

– Послушай меня, ыква. Из-за тебя нас кое в чем обвинили, поэтому придется нам тебя кое о чем расспросить. Элли, записывай все очень тщательно. Это крайне важно.

Элейна послушно кивнула и вооружилась энергопером и тетрадью, которые чудом уцелели на Ыте. Вилли достал из шкафа прибор с множеством лампочек и переключателей.

– Запускаю энерговолны для стимуляции долговременной памяти небольшой давности – год назад. Не будем без нужды лезть в глубины ее подсознания.

Ыква смотрела на Вилли пристально, не моргая, обнажив ровные передние зубы. Тот, кто впервые имел дело с говорящей ыквой, счел бы, что та насмешливо скалится. На самом деле это выражение морды могло означать самые разные вещи – крайнее внимание, испуг или даже что ыква уснула. К счастью, Вилли мало заботило, что думает о нем животное.

– Итак, вопрос первый. Кто твой хозяин?

– Ыкватор. Ыще. Ыстукан, – выпалила ыква, влюбленно глядя на Вилли.

– Экватор… Истукан… – Элейна, высунув язык от старания, выводила в тетради аккуратные светящиеся буквы. – А что такое «ыще»? Имя какое-то?

– Ы! – перебила ыква возмущенно.

– Ыще – это местоимение, – пояснил Жук.

– Ничего ты не понимаешь в ыквачьем языке. Ыще – это глагол. Отвечает на вопрос «Ты наелся?» А ты говоришь: «Не-а, ыще котлет, бабуль». Не пиши это, Элли. Та-ак, ыква, давай, постарайся. Кто… твой… хозяин? – по слогам повторил пилот.

– Кто сушил для тебя опилки? – буркнул Жук.

– Кто накрывал тебя попоной перед сном? – поддакнула Элейна.

– Ыкватор. Ынтересно! – не сдавалась ыква.

Энергоперо Элейны зашуршало по матовой поверхности электронной тетради.

– Разрази меня гром! Да она просто издевается! – возмутился Жук.

– Я все записала, – сообщила Элейна.

– Молодец. Похоже, год назад ыкву ничто не волновало. Попробуем заглянуть в более ранний период. Скажем… – Вилли закрутил рычажки. – На шесть лет назад. Именно тогда, если верить Игги, он начал сторожить эту малышку в ыквариуме «Несолоно хлебавши».