Генри повернулся к ней. Агата беспомощно переводила взгляд с него на принца – и никогда еще она не смотрела на Генри с таким осуждением.
– Агата? – тихо спросил король.
Она еще минуту стояла неподвижно, а потом подошла к Генри и сжала его плечо. Король медленно кивнул.
– Те люди вам не враги, – прибавил Генри. – Они будущие мастера, а Сердце – не просто безделушка. Волшебство вернулось. Сделайте, как я говорю. Выйдите со мной наружу, поговорите с ними. А потом мы вернемся, и я найду и предателя, и корону. Вы увидите. Принц этого не сможет, а я смогу.
– Почему вы так думаете? – негромко спросил король. В его лице постепенно что-то проступало, как искра под слоем пепла, и Генри снова показалось, что еще секунда – и он увидит короля таким, каким тот был раньше.
– Я наследник Сиварда. И пока я жив, я могу все, – просто сказал Генри. Он это чувствовал: силу, которой ни у кого здесь даже близко не было.
Король вдруг положил ладони ему на щеки, всматриваясь в лицо.
– Да, ты не лжешь, – пробормотал он. – Как только ты здесь появился, я сразу понял: в тебе есть что-то особенное. – Король выпустил Генри и обвел всех взглядом. Плечи у него расправились. – Мы сделаем, как он говорит.
Король посмотрел на принца, который так и замер у его ног, и рот у него скривился.
– Как ты мог, – уронил он. – Я разочарован, Эдвард. Сбился считать, в который раз.
Принц медленно поднял взгляд на Генри, и тот совершенно точно понял, что окончательно нажил себе врага. Но у Генри не было времени думать об этом – торжество от победы заглушало лишние мысли. Король поверил ему, это главное, и теперь все будет в порядке.
– Хранителя казны я прошу отправиться в казну и принести ларец в мои покои, – приказал король, не глядя на Розу. – Уилфред, соберите дворцовую охрану и пришлите ко мне Карла, он поможет мне одеться. А остальные… – Он оглядел придворных. – Если кто- то хочет, можете идти с нами. Посмотрим на новый мир.
Все испуганно сбились вместе.
– Я пойду, – сказал принц.
– Как знаешь, – не глядя на него, проговорил король.
– Разрешите и мне вас сопровождать. – Ингрид почтительно наклонила голову. – Может быть, я смогу помочь советом, если что-то пойдет не так.
Агата шагнула вперед. Эмма тяжело посмотрела на нее, а потом кивнула:
– Какая же ты смутьянка, Агата. Ладно, я тоже пойду. Меня обвиняют в ужасных вещах, но я докажу свою преданность, – проворчала она.
– А можно мне тоже? Я буду с родителями. И очень тихо. – Роза испуганно выглядывала из-за веера, будто поверить не могла, что открыла рот.
– Можно, дитя мое, – разрешил король.
– Ну, просто отлично, – сказал принц, поднимаясь на ноги, и Генри был впечатлен его умением держать лицо: разбитое, беспомощное выражение пропало без следа. – Может, тогда уж все вместе пойдем? Пикник устроим?
Остальные придворные медленно пятились к дальней стене.
– Никого неволить не буду. Желающих прошу через полчаса собраться у входа во дворец, – твердо сказал король.
– Ну уж нет, увольте, – еле слышно сказал один из придворных второму. – Предлагаю делать ставки, чем все закончится.
И он достал записную книжку.
Глядя на всех, кто собрался у широко раскрытых дверей замка через полчаса, Генри сразу понял: почти все они ни разу не выходили за стену. Уилфред выстроил в ряд двенадцать охранников в золотых куртках – рослых и здоровых на вид, но с таким смертельным ужасом в глазах, что, казалось, они вот-вот потеряют сознание. Из всех женщин только Агата догадалась надеть что-то неброское и серое. Роза, Ингрид и Эмма нацепили платья самых ярких цветов – и, конечно, высокие каблуки. Король набросил на плечи длинный, подбитый мехом и поеденный молью плащ, за край которого, чтобы он не волочился по земле, двумя руками держался Карл. Тот был мрачнее тучи и явно мечтал оказаться как можно дальше отсюда. Оружие было только у охранников да у принца – он держался за рукоять своего меча так, будто ждал, что на него нападут прямо здесь, а охранники, наоборот, неловко прижимали к себе копья, словно понятия не имели, как те оказались у них в руках.
Вся эта компания выглядела настолько дико, что Генри кольнула тревога, но король осмотрел свое пестрое маленькое войско не без гордости.
