словно сам отталкивал подобные мысли, они быстро забывались. Для него, как и для остальных людей, «выпивание» было свойством, приобретенным в процессе эволюции.
– Ответы найдешь в конце пути, у меня нет разрешения на раскрытие этой информации. Но кое-что могу подсказать. От «выпивания» можно избавиться, хоть сейчас.
– Чую подвох, – пробормотал Норд. Логика требовала активировать антивирус, но Бог пока медлил и продолжал слушать. Избавиться от «выпивания» здесь и сейчас? Звучало чересчур нереалистично.
– Подвох есть: ты можешь не выдержать ломки и помереть. Вероятность не очень большая, но она присутствует. Тебе кажется, что твоя психика страдает, но полное разрушение ей не грозит. На данный момент.
Норд невольно оглянулся на спящую Алану.
– Почему?
– Потому что вирус сейчас перехватывает то, что отвечает за ее разрушение. Пережди ломку и сможешь избавиться от «выпивания». Если выдержишь, то те процессы просто исчезнут.
– А после активизировать антивирус?
– Если выживешь, – тонко улыбнулся хранитель.
Норд не спеша подошел к Алане. Та спала, перевернувшись на живот и положив голову на руки. Волосы рассыпались по спине и частично прикрыли спокойное лицо. Норд уже знал, как это будет: он скажет, что хочет ее поцеловать. Девчонка наверняка сначала нахмурится, а может, и нет. Все же ее поведение он пока не всегда предугадывал. Может, потянется сама, а может, придется обнять за талию и притянуть ближе. Она ведь даже не поймет, что произошло, ничего не ощутит. Просто в какой-то момент перестанет биться сердце, взгляд темных глаз застынет, тело обвиснет в его руках. А Бог ощутит краткую эйфорию, после которой мучившие его голоса исчезнут, а ясность сознания вернется.
Аланы больше не будет. Останется тело. И оно ничем не будет отличаться от тех, кого он уже успел выпить.
Ее больше не будет. Как Милены.
Никогда.
– Что мне надо делать? – поинтересовался Норд у хранителя, не оборачиваясь.
Алана просыпалась с редким в последнее время чувством безопасности и покоя. Она лежала на чем-то очень мягком, а внутри разливались блаженное тепло и сытость. Хотелось продлить эти мгновения.
Еще не до конца вынырнув из дремы, Алана пыталась понять, что же вносит диссонанс в окружавшую атмосферу. А когда поняла, то рывком проснулась и села, оглядываясь. Кто-то едва слышно стонал.
Норд обнаружился неподалеку, лежащим на ровной, парившей в воздухе поверхности. Руки и ноги Бога дергались, словно пытались освободиться от невидимых зажимов, голова моталась в стороны, а зубы скрипели так, что Алана испугалась за их состояние.
Хранителя нигде не было видно, но он появился, стоило девушке спрыгнуть на пол и подбежать к Норду.
– Ты его, главное, не целуй, – посоветовал он.
– Что с ним? – Алана сжала кулаки. – Ты что с ним сделал?
– Вот почему сразу все пытаются обвинить кого-то, кто находится рядом? Я просто предложил эксперимент, а он согласился. Все!
– Какой еще эксперимент?
Алана с тревогой вглядывалась в белое и словно осунувшееся лицо Норда. Что эти двое придумали, пока она спала?
Как мог, подбирая понятные ей выражения, хранитель объяснил суть «эксперимента». И каждое слово било Алану по голове невидимым молотом. В конце рассказа она и вовсе сидела рядом с Нордом и гладила его по мокрым от пота волосам.
– Он выживет, – сказала твердо и сердито. – Пусть только попробует сдохнуть. Лично убью!
– Шикарная логика.
– Тебе не понять.
– Почему же, – возразил хранитель. – В моих банках памяти вся информация о человечестве. Я изучал, пытался разыгрывать разные варианты развития цивилизаций и постепенно понимал вас.
– И тоже разочаровался?
– Вы всегда были похожи на заигравшихся детей. – Хранитель посмотрел на простонавшего Норда. – Зафиксирован он хорошо, его состояние я постоянно сканирую и отпущу, лишь когда сочту, что все позади. Но не вздумай по доброте душевной поцеловать – сразу помрешь.
